— Просто думаю о будущем, — ответила она, заставив себя лечь. — Много работы предстоит.
— Знаю, — вздохнул Фаиз. — Кончились каникулы. Теперь придется отрабатывать свой хлеб. А все же неплохо покатались. То есть если не считать разгона при полном g.
— На Новой Терре, как ты помнишь, даже немножко больше.
— И не напоминай, — протянул он. — И чего бы нам было не начать с какой-нибудь пробковой планетки с пристойной гравитацией?
— Так жребий пал, — усмехнулась Элви.
— Ну, как только он падет на планету вроде Марса, я переведусь.
— Вместе с половиной Марса.
— Что я, не понимаю? Мне бы что-нибудь с нормальной атмосферой. И с магнитным полем, чтобы не пришлось зарываться в кротовьи норы. Это будет как окончание проекта терраформирования, если бы я до него дожил.
Элви засмеялась. Фаиз числился в геологической и гидрологической группах. Он учился в лучших из внеземных университетов, и за время знакомства Элви успела понять, что его донимали такие же страхи и восторги, как ее, — если не больше. Подошел Эрик Вандерверт, устроился в койке рядом с Элви. Та вежливо улыбнулась ему. За полтора года пути от Цереры между сотрудниками разных групп успело завязаться сколько угодно романтических или хотя бы сексуальных отношений. Элви в них не впутывалась. Она давно поняла, что сочетание работы и секса дает ядовитую и нестабильную смесь.
Эрик кивнул Фаизу и переключился на нее.
— Волнительно, — сказал он.
— Да, — отозвалась она, а Фаиз в своей койке закатил глаза.
Мимо, пробираясь между амортизаторами, прошел Мартри. Его глаза бегали по койкам, поясам, лицам приготовившихся к спуску людей. Элви ему улыбнулась, и он коротко кивнул в ответ. Не враждебно, просто по-деловому. Она видела, как он смерил ее взглядом. Не мужским — скорее, как грузчик проверяет, включены ли магнитные крепления у контейнера, установленного в трюме. Очевидно, удостоверившись, что она правильно пристегнулась, Мартри еще раз кивнул и двинулся дальше. Едва он скрылся, Фаиз захихикал.
— Бедняга на стенку лезет. — Он кивнул вслед Мартри.
— Да ну?
— Он же полтора года нами вертел, так? А теперь мы высаживаемся. А ему — оставаться на орбите. Парень уверен, что мы все поубиваемся у него на глазах.
— Ему хоть не все равно, — заметила Элви. — Тем он мне и нравится.
— Тебе все нравятся, — поддразнил Фаиз. — Это твое больное место.
— А тебе — никто.
— А это — мое, — усмехнулся он.
После звукового сигнала включилась система общего оповещения.
