– Ты зимой в снежки играешь? – спросил Рама.
– А то! – усмехнулся Бхиван. – На тридцати шагах шапку с твоего Величества сшибу – глазом не моргну!
– Зимой посмотрим, – глаза короля заискрились. – На льду Шоши, что в Ра впадает, побоище потешное устроим. Ты дружиной моей командовать будешь, а я – простолюдинами.
– Хитёр, твоё Величество! Простолюдинов не в пример больше, а снежки кидать – не мечом махать! – глаза Бхивана лукаво прищурились.
– Сговоримся как-нибудь! До зимы пора долгая, – не стал спорить Рама. – А теперь представь, что снежок у тебя на темечке голом лежит и тает потихоньку!
– Что за чудо! – обомлел Бхиван, – лето знойное, а с небес свежестью зимней веет! Да приятно как!
– Вот и попроси у Свежести: Свежесть-матушка, дозволь песню, что мальцы поют, услышать!
Бхиван зашевелил губами, а вскоре уже блаженно улыбался, внимая словам поющих, возникающим в сердце слушающего.
– Погромче сделать? – расплылся в улыбке Шри Рама, но крестьянин уже сидел в позе лотоса и полностью был поглощён пением Куша и Лава.
– Гляди никому о свежести до поры не сказывай! – предупредил король. – На смех поднимут!
Бхиван понимающе улыбнулся, не отрываясь от музыки.
Рама щёлкнул пальцами – уже и не вспомнить сейчас, кто первым – он или предводитель ванавов-обезьян Хануман – исполнили этот трюк ещё до начала Великого Южного Похода – и перенёс себя на поляну, очутившись на единственно свободном месте по правую руку в шаге от поющих. Присел и стал слушать. Впрочем, люди, поглощённые пением мальчишек, не заметили появления ещё одного слушателя.
А был и ещё один. Он возник подле князя, прикоснувшись лбом к его стопам и замер, опустив голову и прикрыв обезьянье лицо длинными рыжими волосами.
И ещё один слушатель был…
2. Не думай о белой обезьяне!
Мама вытерла Ванечке губы, аппетитно вымазанные клубничным йогуртом, улыбнулась так, что у сына из глаз искорки счастья брызнули – только Мама умеет так улыбаться! – и произнесла мягким голосом, спокойствие которого, однако, не могло допустить и возможности плаксивого возражения:
– Чашку с ложкой за собой вымой, Иванушка, отдохни немножко – и играй. Сегодня ты впервые остаёшься дома один. Дядя Будя – не в счёт. Его даже землетрясением из нирваны не вытащишь.
– А что такое землетрясение? – задал вопрос малыш, потому что про нирвану дяди Буди он уже кое-что знал.
– Это когда подвал ходуном ходит. Вот кстати тебе задание. Ты у нас мальчик взрослый?
– Зрослый, – кивнул Иванушка, потому что чего ж не взрослый-то: совсем уже почти что скоро пять лет исполнится. Сколько пальчиков на руке!
