Похороны.
Дом печати.
"Закончить изнасилование" удалось быстро: девица, "потерпевшая", забрала свою пылкую бумажку обратно и решительно заявила, что "никакого изнасилования между ними не было!" Хотела-де просто попугать своего дружка.
Подшивка областной молодежки нашлась у комсорга управления. Карамазов изъял ее на время и углубился в изучение. Через полчаса волосы на его голове стояли дыбом, разумеется, образно говоря. Да и то! Читать страницы "Комсомольского вымпела" было жутко. Создавалось впечатление, что издается газета где-нибудь на Фильдеперсовых или Фильдекосовых островах, где не происходит никаких событий и жизнь остановилась. "Календарь делового комсорга", "Комсомол - это звучит гордо!", "Достижения политучебы!", "Мы ленинцы!", "Мы - интернационалисты!", "Мы - новаторы!", "Рапортуем об успехах!", "Успехи налицо!", "Весомые успехи!", "Наши достижения!"...
Карамазов понял, что если он прочитает всю подшивку до конца, он чокнется. Правда, выделялись на общем фоне статьи А. Клушина и М. Семеновой. Особенно удивлял Клушин - даже в театральные рецензии он вворачивал размышления о партийных спецпайках, обнаглевшей милиции, загнивающем социализме и прочих актуальных вещах. Да и язык в его материалах удивлял живостью, несуконностью. Следователь решил смотреть только материалы Клушина и самого Фирсова.
Правда, редактор выступал не часто (про газетную систему псевдонимов Карамазов еще не подозревал) - за полгода обнаружилось только три его статьи. Притом две оказались на рыболовные темы и имели общий подзаголовок "Из побасок дедушки Ничипора". В одной "побаске" дед Ничипор врал про то, как поймал пудового сома с помощью коромысла, в другой старый брехун поведал жуткую историю, как его во время ночной рыбалки чуть было не загрызли громадные окуни...
Третий опус Фирсова назывался "Открытое письмо к стилягам" и занимал целый разворот газеты. Аллах великий, где же это он нынче стиляг отыскал?.. Следователь пробежал статью по диагонали: "Вы предаете идеалы коммунизма!.. Рoковая музыка - это страшный ядовитый наркотик, который губит ваши души!.. Не смейте позорить звание комсомольца!.. Нам не по пути!.."
М-да-а... Родион Федорович захлопнул подшивку "Комсомольского вымпела" и пошел мыть руки. Мыл он их тщательно, с мылом. Одна версия - о политических и идеологических мотивах убийства отпадала решительно. Областная молодежная газета опасности для врагов перестройки не представляла...
