…Вызываются все машины… вызываются все машины… пропала девушка…. пропала девушка… Бет Каррен… двадцать три года… светлые волосы… рост… вес… родинка на левой щеке… последний раз видели в голубом плаще и голубой шляпке…
Слова пульсировали в эфире, сотни патрульных машин кружили по городу, и сидящие в них люди огрызками карандашей записывали приметы.
Телетайпы стучали во всех больших городах страны, печатая слова: «…последний раз видели в голубом плаще и голубой шляпке…» Санитары моргов поднимали белые покрывала с мраморных столов. В Бюро по розыску пропавших пожилой джентльмен в лейтенантской фуражке и в рубашке с короткими рукавами, высунув язык, трудолюбиво заполнял желтый бланк: «…вес… последний раз видели в голубом плаще и голубой шляпке…»
Не ведая о вызванном ею переполохе, Хильда стояла на крыльце многоквартирного дома на Барроу-стрит, в самом центре Гринвич-Виллидж. Перед ней, удобно устроившись на пятидесятифунтовом куске льда, сидел смуглый мужчина и вертел в пальцах только что полученную пятидесятицентовую монету.
— Да, мистер Стивенсон мой покупатель, почему нет? Два или три месяца я продаю ему лед, платит каждую неделю. Зачем ему идти к другим, если я здесь, в подвале?
— Может, вы продавали ему еще что-нибудь, кроме льда?
— Иногда он звонил ночью, хотел огня. Камин, понимаете? Я приносил ему дрова, дешево.
Но не дрова интересовали Хильду.
— Джин? Я имею хороший джин, галлон пять долларов, все покупают, мистер Стивенсон не покупает. Не делает вечеринок. Только лед и дрова, хочет тепла, уюта, когда к нему приходит женщина.
— Ага, — Хильду бросило в жар, и она задала главный вопрос, ради которого сюда приехала.
— Нет, сеньора. Я не видел мистера Стивенсона со светловолосой леди. Нет, не видел голубого плаща и шляпы. Я все о нем знаю, я живу здесь и все вижу, кто входит, кто выходит. Иногда приходит высокая стройная леди, темные волосы. Блондинок не было.
Ну вот. Делать здесь больше нечего. Квартира Стивенсона закрыта, и ключа нет ни под ковриком, ни над дверью.
Хильда вручила смуглому неаполитанцу еще полдоллара за молчание о ее визите и вернулась в такси. Немного подумав, она назвала Сентер-стрит. На этот раз ее догадки оказались ложными.
— Верно, впадаю в детство, — удручалась она. — В каждом деле есть какая-то улика, указывающая на убийцу. И в этом деле должна быть, но, видимо, она слишком бросается в глаза, чтобы ее увидеть…
Поднявшись по каменным ступеням в мрачное здание полицейского управлення, она направилась в кабинет инспектора Пайпера. В приемной сидел лейтенант Келлер, старый знакомый Хильды Уайтерс. Лейтенант сосредоточенно поедал сандвичи с ливером, запивая пивом. Он тут же предложил сандвич ей, что было очень кстати.
