— Знаю. То дворянское войско. У меня свое будет — из черного люда.
«Из черного, — с удовольствием повторил про себя Шаховской. — Вот, Ивашка, и возись со своей чернью. Ты и сам такой». Вслух же сказал:
— Соберешь войско да на Москву пойдешь — святое дело сотворишь. А кто побьет Шуйского — твое ли войско, дворянское ли, — не столь важно. Главное — изменника с трона согнать.
— Доподлинно, князь, — не столь важно. Может и дворянин быть с черной душой, а черный человек — со светлой.
Шаховской согласно кивнул.
— И знай, государь твоих заслуг не забудет.
— Я, князь, о наградах не помышляю. Вот ежели народ двинется себе волю добывать…
— За истинного царя двинется, — поправил Шаховской.
— Волю-то царь обещал.
«Да ты не лыком шит. Крепкий орешек, — прикидывал в уме Шаховской. — Ничего. Расколем». Спросил:
— Как тебе наш государь Димитрий Иоаннович приглянулся? Хмур был али улыбчив? Грозен, как его родители, али мягок?
Вспомнил Болотников свою встречу в Самборе. Как ответить? Вспомнил бегающие, беспокойные глаза, руку, что дрогнула, когда грамоту протянула.
— Не мне о том судить, каков Димитрий Иоаннович. Государь есть государь.
— Толково говоришь, — усмехнулся Шаховской. — Ну что ж, иди, воевода, к своему войску. Да с походом не медли.
* * *
Болотников созвал совет. Когда атаманы и есаулы расселись, заговорил о главном.
— Други и братья, — сказал он, — мы с вами идем на правое дело. Полуцарь Шуйский, что сидит на московском престоле, наш враг. Престол захватил он обманом. Но есть истинный царь — Димитрий Иоаннович. Он дает нам волю. И мы должны помочь ему. У злодея Шуйского силы против нас поболе. А потому надобно подымать весь народ. Я тож, как вам ведомо, познал и холопскую жизнь, и свободу казачью, и рабом на галерах плавал, да не сломился, а пуще прежнего стал ценить волю вольную. Посему говорю, посылайте по городам и селам людей — пусть собирают в наше войско холопов, и мужиков, и бедноту посадскую.
После совета Болотников держал речь перед толпой на городской площади.
— Люди добрые, не видать нам воли, ежели не восстанем против Шуйского да господ, что с ним заедино.
Полуцарь лишь о собственном благе печется и своим боярам угождает. Гнать его с престола!
Затихли все. Дерзкие слова говорил Болотников, да запали они каждому в сердце. И всколыхнулась толпа, загудела, будто лес на ветру.
— Мы с тобой! — закричали. — За волю!
— Веди нас куда хошь!
— Волю добудем али сложим вместе головы!
Потянулся отовсюду народ к Болотникову.
