Тамара никогда не увлекалась рукоделием. Рукодельницей была ее мама. Миссис Бейкер не могла взглянуть на простую футболку без желания украсить ее брошью из горного хрусталя. Тем не менее, Тамаре нравилось гулять среди палаток с разными поделками. Там были вручную сшитые одеяла, глиняные кувшины, множество украшений ручной работы и вырезанные из дерева игрушки, на которые не смог не обратить внимания даже Нил.
— Ух ты! Какой шикарный деревянный пугач! — воскликнул он.
Тамару оружие не интересовало. Она повернулась к палатке на другой стороне ряда.
И увидела кукол.
Их было по меньшей мере пятнадцать-двадцать. И все они были поразительно похожи на людей.
Ни одна из них не походила лицом на другую, и даже выражения на лицах были разными. Одна смотрела умильно, другая насупилась. Третья плакала. Четвертая — будто спала. Безмолвные, лежали они рядышком, словно дети в своих кроватках.
Тамара переводила зачарованный взгляд с одной куклы на другую. Они были невероятно реалистичными. Она подумала, что если коснется пальцем одной из них, то почувствует не холодный материал, а живое тепло. Она протянула руку…
— Они тебе приглянулись? — прозвучал у нее за спиной надтреснутый голос.
Тамара подскочила. Она обернулась и ее глазам предстала дряхлейшая старуха, каких ей только доводилось видеть. Иссохшее ее лицо избороздили глубокие морщины. Седые волосы свисали жесткими, как солома, прядями. Раскосые глаза напоминали узкие щелочки.
— Это вы их сделали? — спросила Тамара.
— Всех и каждую, голубушка.
— Я таких никогда еще не видела. Они такие реалистичные!
— Нет ни одной, которая походила бы на другую, — прервала ее старуха, — и они совершенны до мелочей. Давай, взгляни поближе.
Нил пихнул Тамару.
— Есть хочу, — заныл он.
— Дам я тебе поесть, потерпи минутку! — огрызнулась Тамара.
— Ах ты мой сладенький! — заворковала пожилая леди. — Славный маленький человечек. Пожалуй, у меня найдется печенье для такого милого мальчугана.
Услышав слово «печенье», Нил заметно повеселел. Тамара же снова повернулась к кукле, которую рассматривала. Та была одета в пурпурное платье с белой оторочкой.
Тамара взяла ее в руки.
— Ого! Весит прямо как настоящий ребенок! — удивилась она. — Потрясающе.
Положив куклу, она обернулась — и ей показалось, что старуха положила ладонь на макушку Нила. Жест был странный, почти торжественный; Тамаре он показался похожим на какое-то благословение.
Всего необычнее было лицо Нила в этот момент. Он стоял на месте, неподвижный и тихий.
