Президенты Михаил Горбачев и Борис Ельцин отстаивали облегченный и лестный для россиян тезис о том, что 40-летняя конфронтация СССР и западного мира во главе с США завершилась некой «общей победой»: побеждена была сама «холодная война», а все принимавшие в ней участие стороны, в том числе и Россия, выиграли[20].
Действительно, на рубеже 1990-х годов была отодвинута, если не вообще снята, угроза всеобщего ядерного уничтожения. Радикальное сокращение ядерных и обычных вооружений привело к резкому сокращению военных расходов и появлению «мирного дивиденда». Прекратился целый ряд застарелых конфликтов – от Юго-Восточной Азии (Камбоджа) до Юго-Западной Африки (Намибия) и Центральной Америки (Сальвадор). В результате стало быстро восстанавливаться единство прежде расколотого мира – экономическое, информационное и гуманитарное.
Одновременно, однако, вслед за обветшавшим и сброшенным народами СССР коммунистическим режимом распалась и сама историческая Россия. Руководство Российской Федерации, которое с самого начала рассматривало РФ как продолжателя исторической российской государственности, включая ее советский период, а с 2000-х годов все яснее подчеркивало неразрывную связь РФ с Советским Союзом, обязано было осмыслить причины и последствия поражения СССР и извлечь из этого уроки на будущее. Без этого «вступление в права наследства» Советского Союза не могло быть по-настоящему осмысленным.
На Западе, особенно в США, окончание противостояния было воспринято прежде всего как поражение советской империи и насаждавшейся ей коммунистической идеологии. Именно государство СССР, а не состояние холодной войны было, с западной точки зрения, реально проигравшей стороной, оказавшейся на «свалке истории». Именно там видел место Советского Союза еще в начале 1980-х годов президент США Рональд Рейган[21]. Победителями же были Запад, США как лидер свободного мира, Рейган как президент, отправивший СССР в нокаут, а также демократия, рынок и права человека как основные ценности.
Доказательств этого тезиса было предостаточно. Советская командная экономика проиграла соревнование с западной рыночной экономикой в таких ключевых вопросах, как производительность труда и способность использовать достижения научно-технической революции. Советская политическая система тотальной диктатуры одной партии не сумела интегрировать интересы «повзрослевшего» общества и не выдержала напора внутренних сторонников демократии западного образца.
