Владимир Набоков: Pro et Contra. Tом 1 - Нина Николаевна Берберова, Иосиф Владимирович Гессен

Цель двухтомника «В. В. Набоков: Pro et contra» такова: представить студенту, аспиранту, исследователю и просто любознательному читателю необходимые материалы, которые будут ему полезны при изучении творчества Набокова.

Структура первого и второго томов одинакова: открывают книгу тексты Набокова — статьи, рецензии, интервью, иногда заново переведенные. Затем следуют воспоминания о писателе и критические статьи его современников. И самая большая часть тома — исследования русских и зарубежных ученых.

Отзывы «pro et contra» сопровождали Набокова всю жизнь. Только в последние десятилетия набоковедение вошло в академический период — подведения итогов, беспристрастных исследований, благородной скуки и канонизирования объекта изучения.

Критическая часть сборника начинается с рецензий и статей русских эмигрантов 20–30-х годов. В их полемике, вызванной в некоторой степени отношениями авторов «парижской ноты», в особенности Г. Адамовича и Г. Иванова, с одной стороны, и Ходасевича с Набоковым — с другой, есть искренняя страстность, а высказанные ими идеи — о холодноватой выстроенности романов Сирина, о роли в них приемов, стилистических особенностях его прозы, об исключительных мнемонических способностях автора и влиянии других писателей — по-прежнему интересны.

В воспоминаниях образ Набокова-человека тоже двоится: молодой, открытый Сирин 20–30-х годов — и всемирно известный надменный транснациональный мэтр Nabokov. Нам кажется, что наиболее точно отношение к Набокову — замкнутому в своем творчестве и узком семейном кругу человеку и Набокову — гениальному писателю выразила H. H. Берберова, сказав, что при его всем известных недостатках он своим творчеством оправдал все их эмигрантское поколение[1].

Современное отечественное набоковедение при рождении было сковано недоступностью текстов Набокова, невозможностью писать «хорошо» об эмигранте и «модернисте», а также незнакомством с зарубежным набоковедением[2]. Этот «островной» характер советской науки вызвал хронологический казус, когда публикации 1985–1986 гг. «открыли» нам Набокова — со всеми свойственными первому знакомству ошибками и недоразумениями — в то время, когда уже существовали биографические, библиографические и литературоведческие труды А. Аппеля, Г. Барабтарло, Б. Бойда, Дж. Грейсон, С. Давыдова, Д. Б. Джонсона, Дж. Локранц, К. Проффера, М. Науманн-Туркевич, Э. Филда, Д. Циммера и других, фрагменты из которых должны войти во второй том.