Через неделю Надежда позвонила опять и рассказала, что ее подопечная укротила свой нрав и стала проситься в дом. Кошка родилась как раз под майские праздники, 30 апреля, в один день с моим мужем, – поэтому я и запомнила эту дату. Пять месяцев эта гордая дворянка гуляла сама по себе, а теперь поняла, что пора просить помощи у людей.
Она так выразительно мяукала и терлась об ноги, что не взять ее было просто невозможно. И Надежда, добрая душа, привезла ее в Москву. Но номер не прошел.
Её трехлетняя кошка Нора в штыки встретила незваную гостью и так активно выражала свою неприязнь к ней, что Надежда начала срочно обзванивать всех знакомых с просьбой найти очередные добрые руки, которым можно было бы доверить маленькую красавицу. Дошла очередь и до меня. Сразу, навскидку, я ей ответить не могла, но обещала поспрашивать. А потом рассказала эту историю мужу и, сама не знаю почему, вдруг спросила:
– А, может, возьмем котенка? Анюте веселее будет. Сестренки не предвидится, – пусть хоть с котенком поиграет.
Когда Надежда рассказала о судьбе этой кошечки, мне ее так жалко стало! Я представила, как она мерзнет неделями на улице, голодает, спасается от бродячих собак, как ждет приезда кормилицы – Надежды. Как она ластится и пытается ей объяснить, что ей плохо и страшно одной, без мамы, в этом холодном, жестоком мире. Она еще совсем малышка, а уже приходится быть такой самостоятельной!
Несколько лет назад у нас в семье бродила мысль – взять котенка, но с условием, что это будет только кошка, дымчатая и с голубыми глазами.
– Таких не бывает, – говорила я мужу. – Дымчатых много, а вот чтобы еще и с голубыми глазами – не встречала. И разговор кончался ничем. Но сейчас, неожиданно для меня, муж согласился, даже не поинтересовавшись цветом ее шубки. Он обожает внучку и готов ради нее если не на все, то на многое. Его девиз: «Воспитывать ребенка должны родители, бабушка, а дед – только баловать!»
И вот я звоню Надежде:
– Привози свою кошку. Мы ее берем! Какого она хоть цвета? Фото есть?
Надя сбросила на мобильник фото: где-то вдалеке на дачной скамейке сидел маленький белый комочек с темными ушками. Больше ничего разглядеть было нельзя.
– Ладно, вези! – ответила я подруге. – Встретим тебя у метро.
Всю ночь я ворочалась и думала:
– И зачем мне на седьмом десятке лет эти приключения? Анюта поиграет неделю и остынет, а кошка – это же лет 15–20, я столько не проживу. Куда ее потом, старушку, денут?
