Дмитрий Белокуров
Тиха украинская ночь…
Что там, за ветхой занавеской тьмы?
В гаданиях запутались умы,
Когда же с треском рухнет занавеска
Увидим все, как заблуждались мы.
Омар Хайям
Мелодия возникла неожиданно, и Антон вздрогнул, выныривая из вязкого тупого оцепенения, в котором находился последние полчаса. «Вагнер, Полет валькирий» автоматически отметил он, и только потом сообразил, что это разрывается его собственный мобильник. На цветном дисплее мерцало изображение улыбающейся девушки. «Убью!», подумал Антон, прижимая трубку к уху.
— Ну, и где тебя носит? — он хотел, чтобы его голос звучал как можно равнодушнее, и ему это почти удалось.
— О, господин мой и повелитель, не изволь гневаться на непокорную рабу твою, вели слово молвить, — зажурчало из трубки, и Антон на мгновение представил ее лицо — тонкий овал в обрамлении пышных волос цвета воронова крыла, уложенных с нарочитой небрежностью, на самом деле стоившей кучу денег, широко распахнутые глаза и полные коралловые губы, за которыми угадывался жемчуг зубов. — Случилось так, о средоточие моей души, что злой и коварный демон Спиридонов потребовал от меня, ничтожной, срочно подготовить ему на завтрашний Великий Диван некий инвестиционный проект, о чем стало известно буквально за два часа до окончания рабочего дня, и мне пришлось вместе с моими верными аскерами и нукерами спешно его верстать. При этом феи из UMC напрочь отказывали моим губам в доступе к твоему уху, о повелитель, с маниакальным упорством повторяя одну и ту же фразу: «Ваш абонент знаходиться поза зоною досяжності», и сердце мое готово было разорваться. К счастью, я только что освободилась и несусь к тебе, — закончила она уже совершенно нормальным тоном.
— Я уже начал было волноваться, — негромко сказал он. — Твой мобильник не отвечал. А что касается «поза зоною», то в течение сорока минут ожидания до меня дозвонились как минимум трое.
— Странно, — в ухе мягко рыкнуло, и Антон понял, что Анастасия включила зажигание. — Вообще со связью в последнее время что-то такое творится… Ладно, Тошка, отключаюсь, не хочу платить за помятое крыло или разбитый бампер. Я скоро. — Дисплей мигнул и погас.
Некоторое время Антон сидел неподвижно, затем потянулся и, не выключая двигателя, решительно вылез из машины. Влажный июльский зной, особенно тяжелый после кондиционированной прохлады «Ниссан-Максимы», тут же навалился на него. Антон поморщился — жару он на дух не переносил, предпочитал холод, и по этому поводу они с Настеной постоянно ссорились — жена была из породы «мерзлячек», ухитрялась даже летом укутываться в шерстяное одеяло и терпеть не могла, когда в машине включался кондиционер. Это и явилось основной причиной покупки второго автомобиля, серебристого «Форда-Мондео», и головной боли у Антона прибавилось, так как опыта вождения у Насти было всего ничего, а на бело-красные треугольники с буквой «У» и изображением туфельки на лобовом и заднем стеклах надеяться особо не приходилось. Конечно, за последние полгода водительское мастерство спутницы жизни заметно возросло, однако она до сих пор частенько путала «право» и «лево», и периодически забывала, что «главной» является дорога, отмеченная соответствующим знаком, а не та, по которой движется ее машина.
