Гражданская лирика и поэмы | страница 30

На первую страницу

Здесь я ездил прежде.

Знаю заграницу.

Приходилось глазом

меряться с врагом.

Разве мне в новинку?

Не встречался разве

с воем их газет,

со звоном прусских шпор?..

Значит, буду бить

по гитлеровской мрази,

как по белой прежде,

рифмами в упор!»

Четверо читателей

присягу

повторили про себя.

И вот —

сам Владим Владимыч

по рейхстагу

в свисте пуль

осколочными бьет.

Поднят флаг победы.

Враг обрушен…

«Рад я,

что моя поэзия

была

безотказным

партии оружьем,

воплотившись

в танки,

строчки

и другие долгие дела…

Расскажите это

всем поэтам,

чтобы шибче ход

и чтобы тверже ствол!

Чтоб работой,

мыслью,

песней спетой

праздновать

на улице вот этой

коммунизма торжество…»

Под шатром знамен

пронесся голос строгий.

И когда отгрохотал

знакомый бас,

мы с волненьем

повторили строки,

поднимавшие

в атаки

нас:

«Слово —

полководец

человечьей силы.

Марш!

Чтоб время

сзади

ядрами рвалось.

К старым дням

чтоб ветром

относило

только путаницу волос…»

Здравствуй,

танк,

советской мощи образ!

В день победы

и в другие дни

наша гордость —

это наша бодрость

и непробиваемая

твердость

выкованной

родиной

брони!

СУД

Бейте, часы, на башнях!

В трепет, убийцы, в трепет!

Пусть на изрытых пашнях

мертвые встанут в цепи.

Пусть от ударов мерных

сгорбится Герман Геринг,

пусть он услышит рокот:

«Проклят, навеки проклят!»

Пусть упадет завеса

Перейти на страницу