В.Р. Я тоже думаю. Понимаю, что некоторые обстоятельства это вызывают – нехватка товаров, продуктов. Но ведь все этим не объяснишь. И потом – в одинаковых обстоятельствах разные люди ведут себя по-разному. Смотришь, в той же очереди: один стоит и молчит, старается кого-то не толкнуть, а другой так и лезет, локтями пихает да еще ругает всех подряд.
Замечу, что раздраженность эту вызывают, по-моему, не только материальные трудности. А разве не действует тут, например, телевидение, которое без конца показывает заседания Верховного Совета и съезды, где депутаты тоже, прямо скажем, ведут себя не ахти как? Агрессивно крайне, оскорбительно. Кроме того, я ведь не знаю, как лучше провести экономическую реформу или сформулировать какой-то закон, это не моя профессия. И многие другие не знают, и все раздражаются от того, что помочь не могут, а гусей раздразнили.
Нет, нельзя возбуждать так бессмысленно. Чрезмерная замкнутость людей на политике, оказывается, тоже может быть вредна. Как-то я выступал в клубе и говорю: вот вы сейчас все раздражены, все недовольны, так примите мой совет – не читайте газет и журналов, не смотрите телевидение и не слушайте радио, и вам будет лучше. Понятно, это шутка, но, я бы сказал, с долей горькой истины.
В.К. В последнее время люди стали все больше клониться к религии. По вашему мнению, может это спасти нас и нашу нравственность?
В.Р. Многих, думается, увлекает только внешняя сторона церковных служб, их пышность, красочность, и гораздо меньше – проникновение в нравственную глубину того же христианства. Вообще у меня часто возникают противоречивые чувства. Например, когда я вижу, как закладывают храм иконы Казанской Божией Матери и со свечками стоят там Ельцин и Попов. Знаете, я даже рассмеялся: это же старые безбожники. Не надо мне такого театра. Это меня не только не привлекает к религии, а отталкивает. Хотя, конечно, если бы ведущих себя истинно по-христиански стало больше, было бы хорошо.
В.К. Во все времена велика была воспитующая сила нравственного идеала. Не отсюда ли, скажем, и святые христианской церкви? Сейчас об идеале многие говорят разве что с иронией. А верите ли вы в воспитующее его воздействие, в нравственную силу литературы, искусства?
В.Р. Вопрос об идеале, если его ставить в общем, для меня всегда чересчур абстрактный. Для меня важен вопрос конкретного человеческого поведения. А идеалы… Сколько их было, за которые боролись огнем и мечом. Уж на что прекрасны были идеалы нашей революции, а к чему зачастую они приводили. Или идеалы Великой французской революции? То же самое. А религиозные идеалы, из-за которых вспыхивали и вспыхивают настоящие войны? Посмотрите, что творится сейчас на Западной Украине. Церкви двух направлений одного и того же христианства учиняют форменную драку, чуть ли не хоругвями и иконами бьют друг друга по башке. Это же безобразие, кошмар.
