Мышата снова рассказали свою историю про потерянную ниточку. Христина и Фёдор тут же прониклись сочувствием к новым знакомым и обстоятельно объяснили им, что сегодня 26 декабря 1718 года, что их отец Ян Петерсон ван Блюмен приехал из Голландии в Москву, встретил там маменьку. И так ему понравились и Россия, и маменька, что он решил креститься в православную веру и жениться. И теперь его зовут Иваном Петровичем. А потом царь Пётр Алексеевич велел Ивану в Морской академии преподавать арифметику и навигацию, поэтому они переехали сюда, в Петербург. Жить в Петербурге пока не очень удобно, потому что город молодой, ему недавно исполнилось всего лишь пятнадцать лет, а ещё потому, что идёт война…
— … со шведами, — важно продолжал Фёдор. — Мы у шведов свои земли отобрали. Сначала они у нас отобрали, а теперь — мы у них. Но вы не пугайтесь. Батюшка сказывал, что уже идут мирные переговоры.
— Курная печь, а не куриная — это печь без дымовой трубы, — только и успел вставить Тимоха невпопад.
— Давайте знакомиться! — сказала Тинка.
— Их зовут Тинка и Тимка. Он — мой тёзка, это я их первый нашёл, — осипшим от волнения голосом сказал Тимоха, указывая на мышат.
— А Тинка — моя тёзка. Я. — Тинка-Христинка, — засмеялась рыжая девочка. И тут уж все засмеялись хором.
«Вот ради таких мгновений и стоит путешествовать во времени», — подумал Тимка. Согласитесь, это была очень умная мысль.
— У вас случайно нет серебряной ниточки? — дождавшись, когда смех сам собой прекратился, напрямик спросила у Христины Тинка.
— Нет, конечно! Серебром только у царя платье вышито. Батюшка говорил. Он с государем хорошо знаком.
— И пуговицы обшиты серебряными нитями, — поддержал сестру Фёдор.
— Точно! Вспомнил! На том костюме именно серебряными нитями были пуговицы обшиты, — закричал Тимка.
— Значит, нам нужен царь!
— А вы-то как чуднó одеты! И не холодно вам? — Христина пальчиком погладила Тимку по серой спинке.
— У нас дома лето! — за брата ответила Тинка. — Честно говоря, мёрзнем здесь.
— Давайте я вам шубки сошью? Матушка всё повторяет: «Не учи безделью, а учи рукоделью», — я знаете, как уже шить умею?
— Так ведь наш батюшка сегодня с государем встретится! — вдруг осенило Федю, — На верфи! Он обещал меня с собой взять!
— А ты за Тимофея попроси, — сказала Христина, выкладывая на столик разноцветные лоскутки.
Федя побежал вниз к отцу.
— Тимоха! Спускайся! — послышался снизу голос Данилы.
Возле лестницы уже стоял Федя. Выражение на его лице было самое что ни на есть счастливое.
