— Ты, парень, не горюй, что не поехал в Германию, — заговорил он. — У нас в Австрии тебе будет лучше, здесь много славян, которые любят русских, а немцы-пруссаки — скверный, жестокий народ и русских не любят, — старался он утешить меня. — Все равно тебя бы и там забрали, сколько тебе лет?
— Исполнилось девятнадцать.
— Ну вот видишь, конечно бы, тебя забрали и там.
В конце улицы я увидел небольшой трактирчик, а дальше лежало небольшое поле с видневшимся за ним на взгорке большим желтым зданием.
— Выпьем по кружечке пива, я угощаю, — сказал я своему конвоиру, кивнув на трактир.
— Спасибо, мой друг, не хочу. Иди выпей сам, я тебя подожду на улице, — ответил солдат, — да и зачем меня угощать, лучше побереги свои геллеры, если они у тебя есть, они тебе еще в дальнейшем пригодятся, а я уж, когда захочется, выпью и на свои, — добавил он назидательно с глубоким вздохом.
Я был не большой любитель пива, и пить одному мне как-то расхотелось, поэтому мы миновали трактирчик и молча продолжали путь.
Большое желтое здание на краю поля и оказалось той самой пехотной казармой, куда вел меня конвоир. Над главным его входом я прочел слова «KuK Infanterie Kaserne». Там и тут возле казармы были видны фигуры солдат в серой полевой форме.
Мы поднялись во второй этаж, прошли немного по коридору и оказались в небольшой комнате со столом и несколькими стульями. Здесь было два офицера. Один — блондин лет тридцати пяти, другой — молодой чернявенький еврей.
Оба встретили меня довольно весело. Выслушав рапорт моего конвойного, старший офицер сразу отпустил его. Кивнув мне на прощание, солдат удалился. Старший офицер, у которого на воротнике мундира с обеих сторон я увидел по три серебристые звездочки, спросил, как меня зовут, где я находился и кем работал до ареста, взял мой заграничный паспорт и велел открыть чемодан.
Кроме белья и рабочего костюма в чемодане был немецко-русский словарь, русская шапка из искусственного каракуля и никелированный складной штопор. Взяв этот штопор и изобразив из него пистолет, офицер со смехом и со словами: «Смотрите, да у него есть оружие», — стал целиться в своего молодого товарища, который в это время заинтересовался моим зимним пальто с каракулевым воротником и шапкой.
— Позвольте мне их примерить, — обратился он ко мне.
— Пожалуйста, — ответил я.
Офицер надел мои пальто и шапку и начал вертеться перед старшим и смотреться в зеркало.
— А что, герр обер-лейтенант, похож я на русского?
