— Надо подумать.
— Знаешь, у меня в Париже больше никого нет. Я могу рассчитывать только на тебя.
Пьер налил вина. Они устроились в креслах. После долгого молчания Мишель тихо сказала:
— Пьер, дорогой… — Она смотрела на него блестящими глазами. — Ты помнишь, когда я появилась в агентстве? В то время я была влюблена в тебя.
— Не может быть!
— Разве я тебе никогда не говорила об этом?
— Нет, никогда.
— Да, я была влюблена в тебя.
Пьер вообще был склонен верить всему, что ему говорят, но на этот раз засомневался. Он любил вспоминать историю Мими со дня ее приезда в Париж и, случайно став свидетелем ее тайны, восхищался искусством, с каким она умудрялась совмещать в своей жизни троих мужчин, но быть участником этой повести ему не хотелось.
Мими соскользнула с кресла и прижалась к его ногам. Он нежно гладил ее по волосам, вспоминая пивную на площади, встречу на лестнице с этим сатиром Гувьоном и, конечно же, смех Мими. Все последующие двадцать лет она пыталась пробиться, как могла. Конечно, ей было нелегко, но она держалась мужественно. А теперь… Что с нею стало?.. Обыкновенная, немного увядшая блондинка.
Мими положила голову на колени Пьера. Узкая юбка задралась, обнажив ноги. Все это не без умысла. Пьер поднялся с кресла и помог ей встать.
— Мне нужно работать, — сказал он. — К утру необходимо закончить рассказ.
Гостья подняла на него глаза — те самые огромные серые глаза беззащитной жертвы, которые так поразили его двадцать лет назад.
— Ты не хочешь, чтобы я осталась?
Пьер не ответил. Молча помог ей одеться и проводил до двери.
— Я обязательно помогу тебе, — сказал он.
Когда же дверь захлопнулась и раздались шаги на лестнице, он добавил почти шепотом:
— Я уверен: ты приносишь несчастье.
Я близорук и нередко бываю рассеян. Поэтому Сюзанна первая подошла ко мне, когда я спускался по улице Пети-Карро. Она неожиданно появилась из-за тележки зеленщика. В руках у нее была авоська, сквозь дырочки которой выглядывала цветная капуста, небрежно завернутая в газету.
— Я слышала, — сказала она мне, — что вы едете на Олимпийские игры.
— Да, редакция меня посылает.
— И Жан-Клод тоже едет туда. От журнала.
— Вот здорово, мы снова повидаемся.
— Вы приглядите там за ним? Обещайте…
Я чуть было не задал вопрос, почему она не едет вместе с ним, но вовремя вспомнил, что они расстались. Много лет назад я спросил у Сюзанны:
— Почему он так много пьет?
Она повернулась ко мне лицом — это было личико смазливой блондинки, поблекшее от невзгод (невзгоды, как известно, никого не красят, а блондинок в особенности), — и чистосердечно призналась:
