В том месте, где все было для красоты, красоты не было. "Зачем здесь кипарис?" - "Для красоты". - "А гора зачем?" - "Для красоты". Стол, диван, блочный дом были более натуральными, чем "кусок" моря и кипарис. Словно кипарис был искусственно сделан, а стол вырос сам по себе. Небо и гора были некрасивыми, когда были специально для красоты, но были красивыми, когда входили в интерьер жилого места. Ветер был красивым, если он был, и если он тоже входил в интерьер. Пальмы и сосны были некрасивыми, как на открытках. Южная природа именно для красоты и как бы знала, что она нравится, и поэтому не нравилась. Природа средней полосы - "средненькая", как бы не знала, что нравится, и, может поэтому нравилась.
- Все, - сказал Додостоевский, - все. Хватит сходить с ума. Завтра вернется Тоестьлстой и начнем нормальную жизнь.
- Но я же тебе нравлюсь? - спросила Ирра.
- А ты хочешь мне нравиться?
- Но ты же меня любишь, - сказала она.
- Нет, - сказал он.
Тогда она не заплакала, а что? "И потом что нам делать вместе, спать?" сказал он. Сквозь "не рыдания", а что? она услышала, как он рассказывал о каком-то лабиринте. Что он попал в него, и лабиринт был как бы древним, и единственное, что смущало - это свет внутри. Что он дошел до первого тупика и наткнулся там на кучи с дерьмом, и кучи были совсем не древними, а наоборот, и он захотел поскорее выйти. Пошел обратно, запутался. Ему было не страшно, а просто не по себе. Ему попадались окурки и пачки из-под сигарет. Потом он увидел надписи на стенках и картинки, и это была как бы наскальная живопись, но по уровню как бы туалетная, и тут он догадался, что это современный лабиринт с верхним подсветом. "Что я несу", - сказал он. Ирра никак не могла успокоиться. "Перестань, - сказал он, - думаешь мне не тяжело, а если я тебя люблю, то это вообще ужасно". - "Я знаю, - сказала Ирра, - зачем люди женятся и выходят замуж. Чтобы было не так страшно делать это, делать то, что мы делаем. Они женятся, чтобы опять найти себе папу и маму. Но мне все-таки кажется, что ты меня любишь". - "Мне тоже так кажется, - сказал Додостоевский, - я-то тебя, конечно, люблю, ты меня, скорее всего, не любишь". Ирра сказала, что теперь хочет попить, и Додостоевский сказал, что можно шампанского. Решили, что лучше из стаканов. Получилось по два стакана, но во втором было меньше пузыриков. "Нужно пить, пока есть пузырики, а потом уже невкусно", сказала она. "Мне и так вкусно". - "Тогда отдай мне свой с пузыриками, а себе возьми мой". - "У тебя столько же пузыриков". - "У тебя больше пузыриков". "Дай-ка мне лучше другой стакан, этот грязный", - сказал он. "Давай его мне, он чистый". Когда Тоестьлстой был дома и мыл посуду, вся посуда была грязной. "Вымой тарелку, она грязная". - "Я хорошо ее вымыл". - "Все равно она какая-то грязная". Когда Тоестьлстого не было дома, вся посуда была чистой. "Вымой тарелку". - "Зачем, она чистая". - "Надо вымыть сковородку". - "Не надо, она и так чистая". Кругом тоже было чисто, потому что не было никакой квартиры, а была видимость квартиры. "Пойди спустись с горы на кухню. - Поднимись в гору в комнату". Подстилка на земле была условным полом. "Не ходи босиком по полу, он грязный". - "Он чистый, у нас здесь все чистое". Вот это у нас как бы комната, хотя ее ассиметричность, наклон пола и канавка посредине для стоков дождевой воды создают некоторое неудобство. А отсюда открывается вид на красоту, и это как бы балкон. "Видишь птицу?" - "Вижу". - "Красивая?" - "Красивая". - "А сама птица знает, что она красивая?" - "Как она может это знать, если она часть красоты". В расщелине туалет, "спусти воду в туалете". Волна сама регулярно омывает камень, устраняя запах. При сильных волнах может затопить туалет. С катеров доносится ругань. Ругань входит в данную эстетическую систему и не кажется инородной. Ругань воспринимается как шум в канализации или в водопроводе. Дождь, гром, солнце, ветер непосредственно участвуют в этом условном интерьере. Дождь создает крышу. "Натягивай крышу. Натяни получше, крыша сгорит". Ветер раздувает стены, видимость стен: деревья и кусты. Солнце - единственный источник света: нельзя включить свет, выключить свет.
