Последний штурм начался 7 июня 1942 года. Все атаки немцев отбивались защитниками города. Фашисты несли колоссальные потери, но у них была возможность каждый день отводить в тыл остатки частей, побитых севастопольцами, и бросать в бой свежие силы. А вот защитников Севастополя заменять было некем.
И даже при этой, тяжелейшей для Севастополя ситуации, чтобы преодолеть несколько километров до моря, гитлеровцам потребовалось 14 дней, немецкие войска потеряли пятьдесят тысяч убитыми.
Наши войска несли потери, и пополнение, доставляемое с Большой земли, было недостаточным. Оружия не хватало – патронов, снарядов; особенно тяжелым был недостаток зенитных снарядов – немецкие самолеты контролировали небо.
Севастополь удержать было невозможно.
Но город продолжал сражаться.
За себя.
За всю страну.
В июне 1942 года бои разгорелись с новой силой. В течение нескольких дней все госпитали были почти заполнены, но битва продолжалась, и раненые все поступали и поступали. Врачи и медсестры с огромным трудом еле успевали оказывать бойцам необходимую помощь, но продолжали работать – круглосуточно, без отдыха.
Враг продвигался, и медикам часто приходилось перемещаться в тыл, из подземных защищенных помещений переходя в обычные дома, под бомбежку и обстрелы. Так было в госпиталях, разместившихся в Стрелецкой бухте, где под фашистским обстрелом, когда вокруг рвались снаряды и падали бомбы, работа по спасению жизней продолжалась: в нечеловеческих условиях врачи и медсестры, гражданские врачи продолжали свою поистине героическую работу.
Среди Смерти, насаждаемой врагом, они боролись за Жизнь.
Маша медленно пробиралась по высоким, обрывистым берегам Стрелецкой бухты – она и другие медсестры подбирали раненых и с помощью женщин – добровольных помощниц, переносили их в госпитали. Город пылал. Тушить пожары возможности не было, да и делать это было некому. Обескровленный Севастополь сражался из последних сил.
Защитники Севастополя писали новую страницу в его героической истории. Вот и здесь, в Стрелецкой бухте, совсем недавно, в конце марта 1942 года матрос Иван Голубец совершил подвиг: самой дорогой ценой – ценой своей жизни – он спас от гибели флотилию катеров и жизни своих товарищей.
Сам погибай, а товарища выручай.
Маша продолжала свой путь.
Моряк лежал на изрытой снарядами земле. Вокруг него – несколько поверженных гитлеровских солдат.
Моряк был настолько изранен, что земля вокруг него вся была залита кровью, из глубокой раны на голове кровь продолжала идти, и Маша сначала не смогла рассмотреть его лица.
