– Я думала, мы должны выкидывать то, что найдем?
– Должны. Но это шкафчик Даниэль Харрисон. Ты ее знаешь?
Грэйс отрицательно качает головой.
– Она болеет, у нее ветряка. Поэтому ее вещи остались здесь. Я не буду их выбрасывать.
Посмотрев на меня как-то странно, Грэйс опрыскивает очередной шкафчик. Мы не разговариваем до конца дня.
Грэйс
Чертов Йен Рассел. Нужно было спросить. Нужно было спросить, с кем мне придется работать.
Когда я проснулась сегодня утром, мама уже отправилась на пробежку. Машина до сих пор стоит на школьной парковке, поэтому я сделала вывод, что мне придется идти в школу пешком. Надев подходящую одежду – спортивные брюки и потрепанную футболку, собрала волосы в хвост и спустилась в кухню, чтобы упаковать свой ланч. Утро выдалось приятное, в 7:30 уже было тепло. Путь в школу оказался не богат на события до тех пор, пока мимо меня не проехала машина, и моя гортань закрылась. Паническая атака. Я позвонила маме. Она встретила меня на Главной улице, у автобусной остановки, где я сидела, зажав голову между колен, пытаясь дышать сквозь ледяной блок, сковавший мои легкие.
– Ох, детка, все в порядке. Я здесь. Ты не одна.
Когда приступ наконец-то миновал, оставшуюся часть дороги до школы Лаурел Пойнт мы прошли вместе. Добравшись до стоянки, молча уставились на слова, нацарапанные на дверях. Уперев руки в бока, мама вздохнула. Я открыла дверцу, нашла ключ там, куда папа его положил. Машина завелась с первой попытки.
– Хочешь, я зайду с тобой? – спросила мама, но я покачала головой.
– Нет. Похоже, со мной уже все в порядке.
– Хорошо. Грэйс?
Судя по ее виду, она была готова расплакаться.
– Мам, что такое?
– Прости, милая. Мне так жаль. Я редко была рядом, чтобы поддержать тебя, когда все это началось, да?
Я вздохнула и отвела взгляд. Не только с того момента, когда все началось. С тех пор, как папа ушел. Но я отмахнулась.
– Я в норме, мам. Правда.
– Ты имеешь в виду, если не считать панические атаки? – сказала мама, печально улыбнувшись. – Во сколько ты заканчиваешь?
– Эм, в районе четырех, думаю. Точно не знаю.
– Я забираю машину. – Она улыбнулась, а я рассмеялась. Помахав на прощание, мама выехала со стоянки.
Я смотрела ей вслед, пока машина не скрылась из виду. Мне хотелось догнать ее, кинуться ей в объятия, зарыдать и сказать: "Я не в порядке и не думаю, что когда-либо снова буду в порядке". Как рассказать маме, что я боюсь всего, каждую минуту? Как рассказать, что я ненавижу ее, ненавижу отца за то, что они используют случившееся со мной в качестве нового орудия в их любимой игре "Ты – ничтожество, и вот почему…"?
