И уж сколькими пуговицами оторванными да валенками потерянными вокруг них усеяно было, да уж не меньше, чем носов битых, девичьего визга да бабьего смеха. Это уж точно!
Раскупили у мастерицы с сыном в тот базарный день игрушки. Одна свистулька только к вечеру на их прилавке осталась. Та, самая первая, что слепил малец сразу же, как только нашел ту чудесную глину.
Так и одна эта свистулька такие фортеля выделывала под взглядом засмотревшегося на неё отставного солдата, что и описать невозможно! Целая баталия из неё вышла. Туда-сюда солдатики глиняные снуют. Пушечки глиняные глиняными снарядами заряжают и палят, как настоящие. Народ разбежался и попрятался от этой пальбы, от греха подальше. Мать с сыном и сами под прилавок забились. Ведь и зашибить ненароком может! Но, сидя под прилавком, услыхали мать с сыном, что стихло всё разом. Выглянули они, чтобы разобраться, что к чему. И еще пуще прежнего оторопели. Потому что увидели, что стоит у их прилавка сам генерал-губернатор тамошний – во всей своей величественности. Он того инвалида, старого солдата, подвинул и грозно на замершую под его взглядом баталию посмотрел. Так она разом в глиняный ком свернулась и медалью оборотилась.
Генерал-губернатор ту медаль сгреб и за обшлаг убрал. А им, матушке с сынком, за ним следом идти повелел. И они покорно пошли.
А как ослушаться?! Пошли за ним. Потом в карету его сели и поехали по городу.
Так в крайнем изумлении и онемении приехали они к особняку того самого генерал-губернатора. Вышли вместе с ним и вошли следом вовнутрь, сторонясь царственно нарядного дворецкого.
Еще от тех чудес не остыли, а уж от такой дивнои красоты, что в особняке генерал-губернатора увидели, и вовсе голова у них кругом пошла.
Вазы малахитовые меж колонн мраморных расставлены вдоль стен, на которых картины прекрасные в золоченых рамах развешаны. Радужные зайчики в люстрах хрустальных мелькают, отражением множества свечей.
Паркет наборный, узорчатый до того хорош, что по нему и ступать-то боязно растоптанными их валенками. Стоят, любуются, как зачарованные, словно в ту щелочку в заборе заглянули, что Рай от нас, грешников, огораживает.
А генерал-губернатор тем временем повелел их на кухне накормить, обогреть и приодеть. Потому что к гостям иностранным предстоит им выйти, когда он их позовет.
А гости в тот вечер весьма именитые ожидались.
Король заморский, что проездом через наше отечество со всей своей свитой проезжал. Вернее – возвращался со свадьбы своей дочери, которую замуж выдал в семейство царя соседнего с нами царства.
