– Зачем вы так сразу?.. – успел произнести Сивоконь, считая обвинения безосновательными.
– А как? Как мне прикажешь с тобой поступить?! – полковник выпучил голубые глаза под рыжими кустистыми бровями, чуть подался корпусом вперед и с минуту сверлил взглядом опустившего в раскаянии голову прапорщика.
Повисшая за этим пауза затянулась. Наконец Сомов наполнил легкие и, вытянув в трубочку пухлые губы, громко выпустил воздух. Пальцы разжались, рыхлое тело откинулось на спинку дорогого кресла, обитого кожей, и расслабилось, заполняя складками жира небольшие пустоты у округлых подлокотников. Широкий лоб с глубокими залысинами прорезали две глубокие морщины. Короткий редкий ежик на макушке ощетинился легкой сединой. Маска убийственного гнева сменилась презрительным раздражением, на втором подбородке заблестели микроскопические капельки пота. Полковник чуть склонился набок, достал из кармана кителя пачку сигарет «SENATOR» с запахом вишни, дорогую хромированную зажигалку и молча закурил. Облачко дыма устремилось к потолку, затем, попав под холодный поток из сплит-системы, бойко устремилось в лицо прапорщика.
Сивоконь, словно нашкодивший школьник, украдкой посмотрел исподлобья на командира и прикусил нижнюю губу. За все время их деловых отношений подобный разнос случился впервые. До сегодняшнего дня подельник Сомова слышал лишь похвалы, рекомендации и пожелания, а также получал еженедельно пухлые конверты с зелеными банкнотами казначейства США. Бизнес процветал, как никогда. Оружие и амуниция регулярно уходили по отлаженным каналам за Рубеж, а оттуда шли крупные партии артефактов, так востребованных на Большой земле. Откуда полковник брал товар, Сивоконь не знал, и знать не хотел. Его устраивала роль исполнителя и теневого зама командира части – на большее он не претендовал, дабы спать спокойно с мечтой о недалекой и обеспеченной пенсии. До окончания контракта оставалось чуть больше полугода, и продлевать его Василий не собирался. Правда, о своем решении он еще не уведомил Сомова, решив оттянуть непростой разговор как можно ближе ко дню дембеля, потому что предвидел негативную реакцию полковника. Тем более, отсутствие кандидатуры на место «правой руки» продажного командира воинской части усугубляло и делало непредсказуемыми последствия предстоящей беседы. Прапорщик отнюдь не считал себя незаменимым, просто среди офицеров не было достойного кандидата хотя бы с задатками хваткой натуры.
