Мой горный байк уверенно преодолел все препятствия на стройплощадке будущего банка, проломился через кусты, вильнув, встал уверенно на асфальт.
А теперь ищи ветра в поле, товарищи милиционеры!
Судьба Голума.
(наше время)
Попытка бегства.
Этих двоих я увидел слишком поздно. Только начало рассветать, за рекламным щитом заправки их не было видно, пока я не вылетел к ним в упор. Я сразу врубился, что это не гаишники - в кроссовках-то? Я успел увидеть их холодно-безразличные глаза убийц, закладывая разворот, видел, как они синхронно и умело перекидывали укороченные калаши со спины в стойку для стрельбы с колена. Я уже развернулся и выжал газ, когда за спиной загрохотали одиночные, но частые выстрелы.
Они сразу и часто попали по мне. Удар в левое плечо, левое бедро, правую голень, не менее 4 попаданий в рюкзак за плечами (что там, интересно, смогло сдержать пули?). Потом байк подо мной взбрыкнул мустангом и выкинул меня в придорожные заросли травы.
Приложился я очень чувствительно, хотя и сгруппировался. В полуобморочном состоянии залез во внутренний карман ветровки, нащупал горсть таблеток синтетической нарко-химии, запихал в рот, жуя, встал на четвереньки и пополз от дороги.
Полегчало быстро. Сразу сообразил, что рюкзак надо скинуть. И куртку заодно. И ствол - я их не перестреляю. Стрелять я не умею - зрение слабовато, а они - умеют. Сбросив лишнее, вскочил, побежал.
Тут же мне ещё прилетело, сбив с ног. Куда-то в лопатку. И в бок. В другой, не в тот, что был уже ранен. Рука сразу повисла. Но, боли я не чувствовал, муть только тошнотворными волнами подкатывала к горлу. Я опять вскочил и побежал.
В глазах быстро темнело, в ушах стоял какой-то гул, похожий на рёв прибоя. Вдали мелькали какие-то огоньки. Я бежал к ним. Почему? Ни почему. Без причины. Куда-то надо было бежать, а кроме этих огоньков я ничего больше и не видел.
Это позже я узнал, что это были проблесковые маячки машины ППС, что патрульные вели перестрелку с двумя фальшивыми гаишниками, что один мент из-за меня погиб, ещё один - ранен. От смерти нас всех спасла погоня, что неслась за мной от самого гаража, из которого я сбежал. Лже-гаишники скрылись, как сквозь землю провалились, а я попал в тюремную больничку.
Руины Столицы
(1942г.)
Оборона битого кирпича.
Я в подвале. Живой. В этот подвал продолжали сносить раненных. Я сел. Тут же подскочил Прохор, а из-за него торчали три головы - Кота, Вани и Сергея.
- Так! Что за собрание? - рявкнул я.
