Белобородов как будто ворчит, но наружу рвется радость. Оживившиеся глаза, вспыхнувшие легким румянцем щеки, руки, что тянутся к прибывшим, усаживают, отряхивают снег, - все в нем радуется. Он рад, что прибыла наконец разведка, которую он так нетерпеливо ждал; рад, должно быть, и тому, что с разведкой ходил Бронников, ходил туда, где - я уже предугадываю - по замыслу Белобородова разыграется заключительный и решающий акт операции.
- Я вовсе с ними не ходил, - говорит Бронников, - так, случайно встретились... Добыли пленного, допросил его...
- Ну как - "язык" до голенища?
- Унтер-офицер. Две серебряные нашивки и Железный крест. Много знает, много рассказал... И как будто бы не врет...
- Это мы еще подвергнем спектральному анализу. Ну, что он разболтал? Какие силы против нас? Какие идут передвижения? - Но, не ожидая ответа, он поворачивается к Родионову: - А почему вы так задержались? - И тотчас, не дав и Родионову ответить, кричит: - Власов! Три обеда! Быстро!
Отчетливо видно, как стремительно живет Белобородов в эти минуты. Мыслям тесно, они вырываются наперегонки.
- Почему три? - спрашивает Бронников.
- Два для Родионыча. Он любитель.
На крупных губах и круглых щеках Родионова появляется довольная улыбка, он неторопливо снимает теплую шапку и подшлемник, лезет в карман за платком, чтобы обтереть лысину.
- Почему опоздал, Родионыч? - третий раз спрашивает Белобородов.
- Минные поля, товарищ генерал, ставит вдоль дорог и по лесу. Хотелось высмотреть, пока светло... А как стало не видать - ушли...
- Минные поля? Значит, уходят, уходят, подлецы!..
- А пленный, - произносит Бронников, - дал другие показания. Говорит, приказано в Рождествено и в Снегирях держаться. И подкрепления туда недавно дали.
- Врет! Не верю! По всему вижу - сматываются!
- Это точно, товарищ генерал, сматываются! - подтверждает Родионов.
Перед ним тарелка щей, он пробует и негромко бурчит:
- Холодноваты...
- Подогреть! - командует Белобородов. - Какие у тебя данные, что они уходят?
- Вывозят на машинах грузы... Вывозят связь, саперное имущество, боеприпасы, продовольствие... Две машины были с барахлом, должно быть, офицерским... Чемоданы, саквояжи, сундуки нашинские - грабленые... Мины ставит, деревни жжет - все тут одно к одному!
- А может, и не врет... - задумчиво говорит Белобородов. - Может быть, вторые эшелоны он оттягивает, а первому приказано держаться.
- Да, скорее всего, так, - соглашается Бронников.
