Я смотрела на него во все глаза. Сиффрин знал, что появление моего двойника может причинить мне вред, но он все равно это сделал, чтобы настоять на своем. Гнев снова защекотал мне горло. Я готова была опять цапнуть его за хвост.
– Изменение внешности, – заговорила я. – Ты мне покажешь, как это делается? – Я села на задние лапы и посмотрела на него с надеждой.
– Это невозможно. Лисье искусство не для детенышей вроде тебя, а в особенности ва-аккир. Это может быть очень опасно: если лисица как-то пострадает в другом образе, она уже никогда не вернет себе прежнее тело. Чтобы изменять тело, лисица должна хорошо изучить того, кому подражает, изучить его движения и поведение. А это требует мудрости и зрелости.
Его взгляд дал мне понять, что как раз этого у меня и нет.
Я прижала уши:
– Ты знаешь, что случилось с моей семьей, куда они могли уйти?
Сиффрин поднял элегантную переднюю лапу и принялся умываться, говоря между делом:
– Мне об этом ничего не известно. Когда я пришел к вашей норе, та странная стая уже была там.
– А мои родные исчезли?
Сиффрин помедлил, поведя одним ухом.
– Да, – хрипло пробормотал он. – А теперь, если это все, нам надо немного отдохнуть.
Мой хвост опустился от разочарования. Потом я вспомнила его слова о том, что еще я должна спросить.
– Кто такие Старейшины?
– Это хранители лисьих знаний, мудрости и науки о лисьем искусстве. В Диких землях живут семь мудрейших лисиц.
– И что им нужно от Пайри?
Сиффрин вздохнул:
– Я уже говорил тебе…
– Но ты должен знать. Хотя бы догадываться. Разве ты не можешь просто…
– Тихо! – прошипел вдруг он.
Я напрягла челюсти, желая возразить. Я уже почти заговорила, но Сиффрин стремительно вскочил на лапы. Он бросил на меня взгляд, его уши настороженно повернулись. Я тоже вскочила, вытягивая шею. Трава едва слышно шелестела. Был ли это шорох чьих-то лап? Я прислушалась и принялась разбираться в звуках ночи.
Я почуяла не одно, а несколько живых существ. Я насчитала их три, четыре…
Охотничье геканье – особый прерывистый лисий крик – прорезало воздух. Я судорожно вздохнула, прижимаясь к неровной земле под кустом. Красивая морда Сиффрина выражала злобу, его губы оттянулись назад, шерсть на загривке поднялась.
Снова раздался голос, на расстоянии всего лишь хвоста от дальней стороны кустов.
– Так сказал наш Учитель! – кричал какой-то лис. – Детеныш должен быть найден!
В ответ пронзительно загекал целый хор лисьих голосов, и я задрожала. Может, нам пора бежать? Я оглянулась на Сиффрина.
