— Вот, — Оливер толкает контейнер в мою сторону, — можешь вылизать тарелку.
— Как будто я буду вылизывать тарелку, — говорю, закатывая глаза.
— Как хочешь.
Он тянется к тарелке, но я хватаю ее и тяну ближе к себе, не трачу зря времени и засовываю внутрь палец, облизывая его со стоном удовлетворения.
— Боже мой! Ты определенно — сущее наказание, женщина, — Оливер откидывается на стуле и складывает руки на груди, наблюдая, как я вычищаю тарелку, словно изголодавшееся животное.
Я меняю тему разговора, как будто не хотела откусить ему голову всего несколько секунд назад.
— Так ты умеешь готовить?
Оливер не отводит глаз от моего рта и выглядит так, будто очень голоден, но пища его не интересует. Такой же вид он имел в булочной. Не уверена, почему он так увлекается, наблюдая за тем, как я ем. Странно.
Он прочищает горло и тяжело сглатывает.
— Да, я умею готовить. Моя мама научила нас с Ченсом готовить, стирать и пришивать пуговицы.
— Вау, если бы я знала, что твой братец такая хорошая партия, может быть, не отвергала бы его столько раз.
— Говорит девушка, которая не ходит на свидания.
— Говорит парень, который не ходит на свидания.
— Туше, Вивьен.
— Так ты часто ужинаешь с родителями?
Оливер кивает.
— Один раз в неделю с тех пор, как вернулся из Портленда.
— Мэн[15]?
— Орегон[16].
— О, и как долго ты жил там?
Он сжимает губы.
— Три года.
— Почему переехал туда?
Он прочищает горло, отводя глаза и усаживаясь удобнее на стуле.
— Я получил там работу в юридической фирме.
Прикусывая уголок нижней губы, жду, пока он посмотрит мне в глаза.
— Я надоедаю, прошу прощения.
Оливер встает и собирает нашу посуду, сдерживая волнение. Чувствую, что пора уходить, поэтому встаю и следую за ним на кухню.
— Ну, спасибо за ужин. Чувствую себя попрошайкой. Передай своей маме, что все было прекрасно… хотя нет. Вероятно, ты не хочешь, чтобы она знала, что ты кормил остатками еды «бродячих» соседей.
Он стоит спиной ко мне, руки прижаты к столешнице, голова опущена. Воздух кажется густым, почти удушающим. Не так я себе представляла конец вечера.
— Хорошо… так я просто…
— Останься.
Я не уверена, что расслышала его, поэтому жду подтверждения. Мой внутренний голос приказывает мне сдерживаться от выяснения абсурдности сложившейся ситуации. Меня притягивает этот мужчина, и я не могу дать ему то, что могут другие женщины, но каждый взгляд, каждое прикосновение, легкий смех заставляют желать его. Возможно, только лишь возможно, он может дать то, что мне нужно — отношения, основанные на эмоциях, без необходимости физического удовлетворения.
