В стекляшке с ним уныло поздоровались Орлов и Ласка, метнула презрительный взгляд Иртышева. Завоз золота был еще не скоро, на продажу банковских металлов Игнатьев плюнул, так что работы, как таковой, совершенно не было. Загрузив первый попавшийся нацбанковский документ на монитор для отвода глаз, он начал обдумывать свой план.
Или он, или они. Другого быть не может. Дайнеко его выдавливает очень простым способом. Не платить – и уйдет сам. В этом, безусловно, задействованы Леванченко и Ласка. Леванченко скорее всего инициатор и координатор выдавливания. Если не выбросили сразу, тогда не все так плохо. Председатель не санкционировал. Значит, первым на вылет должен стоять Левандос. С него и надо начинать. После этого надо решать с Дайнеко. И бизнес будет обезглавлен. Исполняющим назначат Ласку. Следующие кандидаты на эту роль – Качко и, может быть, Орлов. Трифонова не в счет.
Если не поставят кого-нибудь пришлого из руководителей, то рано или поздно вспомнят о нем. Об Игнатьеве. Поскольку, как ни крути, а он самый старый и опытный в этом бизнесе специалист. С репутацией. Занять место Дайнеко – это долгосрочная цель. Маловероятная. Но остаться в бизнесе и вернуться на свое место вполне реально. Сейчас Игнатьева никто не воспринимает как угрозу, и это хорошо.
Саша на маленьком листочке нарисовал букву «Л» и обвел её кругом – первая и ближайшая цель. Теперь выходил на сцену основной вопрос – как?
Все дело в том, что среди дилеров ангелов не было, и каждый на своем месте «варил» бабло, как мог. А возможностей больше всего было на валютообмене. Управляя перераспределением неторговой позиции по всей системе банка, Свистунов был напрямую завязан с валютными оптовиками по наличному обмену валюты. Главное в этих вещах – курс. При огромных объемах операций Леванченко санкционировал выгодные, с точки зрения собственного кармана, курсы валютообмена и обосновывал их перед Дайнеко. Свистунов проворачивал сделки. Валютные оптовики за хорошие курсы платили сполна, и шальных денег было немеряно. На какие только курорты, как летние, так и зимние, не ездил Левандос. Элитные шмотки, кабаки и клубы – от этого всего уже тошнило. Налет секретности постепенно начал спадать. Леванченко перестал скрывать свои доходы и стесняться их. Приобретение шикарного джипа было тому подтверждением. К Леванченко регулярно приезжали посланцы от оптовиков, и он принимал от них деньги прямо на стоянке перед банком в собственной машине. Саша слышал его разговоры по телефону, и уже по именам знал всех этих гонцов. Точнее, одного гонца. Его звали Стас. Можно ли на этом сыграть?
