– Ба! – вдруг дошло до меня. – Да ведь это Крючков!
– Если бы к нам приехал Крючков, – резонно заметил мой товарищ, – на каждой тумбе висели бы афиши. Что ни говори, а парень-то он все-таки из нашего города.
Тогда все саратовцы были убеждены, что киногерой Крючкова Сергей Луконин именно у них «гонял по крышам голубей». Потом уж я узнал, что почти все приволжские города оспаривали эту честь.
И тут я перевел взгляд на товарища владельца часов, который сидел ко мне лицом, и ахнул: да ведь это Борис Андреев – настоящий парень из нашего города, саратовец! С кем же еще он мог сидеть, как не с Крючковым!
И я решился, тем более что по рюмке было уже выпито и наглости прибавилось. Поднялся и решительно направился к столику великих актеров, благо они уже отобедали и лениво потягивали кофе.
Я вежливо им поклонился, поблагодарил за приезд и выразил удивление, что городу о таких именитых гостях ничего не известно.
– А я не гость, – пробасил Андреев. – Я домой приехал.
– Завтра будет известно, – добавил Крючков. – Мы на сутки раньше приехали.
И тогда я объяснил Крючкову, что держу пари с товарищем: я утверждаю, что у вас на руке часы фирмы «Павел Буре», а он говорит, что это Первый часовой завод.
– Считай, брат, что ты выиграл, – Крючков повернулся к моему товарищу, помахал ему из стороны в сторону пальцем и отрицательно покачал головой. – Он ничего не понимает в часах. А ты откуда такой умный?
И тогда я вынул из кармана жилетки массивный брегет с боем на цепочке в палец толщиной и показал ему. Он положил его на ладонь и взвесил.
– Ого! Это не брегет, а кистень! – И спросил: – Махнуться хочешь? Тогда только с жилеткой – не в штанах же мне твой будильник носить.
Я оценил шутку и, решив подыграть ему, вздохнул.
– С жилеткой не могу – я иду сейчас в оперный театр.
Крючков удивленно повернулся к Андрееву:
– Смотри-ка, Борис Федорыч, у вас тут, оказывается, в оперный без жилеток не пускают?
– Без штанов не пускают, – буркнул Андреев и отвернулся.
– Ну без штанов-то, кажется, и у нас в Большой не пускают. Так что извини, брат, – Крючков развел руками, – а часы на трусы менять не могу – запасных не взял.
Он весело расхохотался и поманил к себе официанта. А ведь мог бы состояться исторический обмен. Не состоялся…
Причесанные мысли
В наше время трудно удивить читателя ненормативной лексикой, а проще говоря, матом, щедро рассыпанным по страницам произведений некоторых ужас как новаторских авторов. Если Солженицын в «Одном дне Ивана Денисовича» еще скромно менял в рискованном слове букву «х» на «ф», то его более решительные последователи не стали стеснять себя такими мелкими условностями и пустились во все тяжкие – вылили на головы читателей потоки такого зловонного сквернословия, от которого поежились бы иные портовые грузчики.
