Двое из людей Левандовского стояли чуть в стороне от остальных. Они старались не привлекать внимания, но если что-то вдруг пошло бы не так, то имели право применить оружие.
«И не дай бог, хоть один волос с головы Бурцевой упадет!» Так им и сказал Левандовский, который сам наблюдал из салона своего серебристого «БМВ» за приготовлениями к мероприятию, сидя за тонированным стеклом.
— Эти пацифисты с антиглобалистами просто мешают работать! — раздраженно осматривая ряды собравшихся людей, заметил один из спецслужбистов. — Кричат, что они, дескать, против войны, а сами недавно устроили потасовку, — вспомнил он статью, прочитанную на днях об аресте дерущихся пацифистов. — Сами не знают, чего хотят. Только привлекают к себе внимание, работать мешают.
— Ничего не поделаешь! — также внимательно глядя вокруг, ответил второй. — Ну, не дубинками же их разгонять перед объективами телекамер. Мы же не звери, в конце концов. Вот если бы эти чертовы журналисты убрались, тогда другое дело.
— Чертова демократия! — опять пожаловался первый. — В такой толпе враждебно настроенных можно и киллера проморгать.
— Не переживай, — по-дружески толкнул второй приятеля в бок. — Делай, как учили. Главное — соблюдать инструкции строго по пунктам. Там любой случай предусмотрен.
— Попробуй их соблюсти, когда один пункт другому противоречит!
— В этом и заключается наш профессионализм.
Окончив разговор, они принялись дальше выполнять свои служебные обязанности.
На переднем плане собралось довольно много представителей СМИ. Журналисты, заняв выжидательную позицию, переминались с ноги на ногу, держа наготове микрофоны и фотокамеры. Кто-то беседовал по телефону, кто-то делал макияж, некоторые записывали в блокноты вопросы, которые необходимо было задать позже. Операторы разных телекомпаний брали крупным планом собравшихся людей, переоборудованные дома, а также мэра и его спутницу. Некоторые из них уже успели снять выступление антиглобалистов, прошедшее немного в стороне от основного мероприятия. Блики вспышек мелькали повсюду.
Раздавшиеся звуки польского гимна оповестили всех присутствующих о начале церемонии открытия. Музыканты с начищенными до блеска медными трубами выдували знакомую каждому поляку мелодию. При звуках гимна затихли даже протестующие и, вытянувшись, стояли молча.
На видном месте возвышался мэр Слупска и женщина с кукольным лицом, рядом с ней — девочка. Улыбающийся мэр в светлом костюме уверенным шагом направился к ленточке, натянутой между двух столбов. Миловидная девушка поднесла ему на бархатной подушке ножницы. Под несмолкаемые звуки музыки мэр торжественно разрезал ленточку. С одной стороны раздались аплодисменты, с другой же — гневные выкрики митингующих. Мэр подошел к микрофону, и гимн смолк.
