— Не любишь остатки птичек убирать? — съязвила Кудрявцева.
Коршунов погрозил ей кулаком, сделав страшное лицо.
— Да, работка у вас еще та. А тут подвернулась грязная работенка… — протянула она. — Если бы не поломка, то просто лафа. В таком аппарате, как твой «Крот», летать одно удовольствие. Он сам все за пилота делает. Наверное, я бы быстро научилась. Сиди себе в кресле и позевывай.
— Ты меня удивляешь, — хмыкнул капитан, — работа вертолетчика — это вечный экстрим. Я вот в свое время в Средней Азии послужил, так вот там было весело…
— Расскажи, — попросила Светлана.
— Вот представь себе: крайний юг бывшего Союза. Если в горах воздух похолоднее, то внизу — настоящая печка. Пески на сотни километров. У рек немного проще, но основная территория — это, можно сказать, мертвая зона.
— А зимой?
— Зимой ничего. Но сколько там той зимы! В основном жарко. На небе месяцами не увидишь облачка, раскаленный воздух недвижим, синоптики дают плюс сорок в тени, а стрелка бортового термометра доходит до упора, и трудно сказать, насколько в кабине выше пятидесяти градусов, — делился впечатлениями капитан, — обшивка вертолета раскалена, обжигает кожу до волдырей. И если не обмотать ручки органов управления медицинским бинтом, то и не думай взлететь.
— Правда, что ли? — недоверчиво спросил прислушивавшийся к разговору Клосс.
— Конечно, правда. А взлетать и садиться там непросто. Бетонных площадок в песках никто не сделал. Пилоты подбирают место для посадки с воздуха. Круг — на сто метров, еще круг — пониже. Сложнейший расчет: надо понять за это время, откуда тянет ветерок, если только он есть, достаточны ли размеры площадки, не велик ли уклон бархана, свободны ли подходы к площадке, нет ли препятствий в полосе взлета… Как всегда, задача со многими неизвестными при любой посадке вне аэродрома. А решение должно быть всего одно — правильное, — рассказывал Коршунов, — еще хорошо, если под тобой хлопковое поле или дамба канала. Но ведь большей частью приходилось садиться прямо на барханы. Мощная струя от винта поднимает такое облако песка, что землю видно только прямо перед собой. В день бывало до десятка таких посадок, а иной раз и больше. Так что попробуй полетай.
— Н-да, покачала головой старлей, — впечатляет…
— Работа вертолетчика трудная, но не монотонная. Я бы даже сказал — творческая. Даже если не брать во внимание характер вида полетов, одна посадка не похожа на другую. Скажем, при работах в горах в течение всего полетного времени постоянно меняется температура наружного воздуха. Меняется направление воздушных потоков в зависимости от положения солнца и прогрева склонов, высота посадочных площадок, их размер и возможности подхода к ним, сила и направление ветра, полетная масса вертолета и его центровка.
