После пятилетних кровопролитий, упоивших кровью ту землю, которая текла некогда медом и млеком, римское войско под предводительством Тита двинулось к Иерусалиму и осадило его в то самое время, когда иудеи стекались в город на праздник пасхи, а по Промыслу Всевышнего – для того, чтобы никто не избежал праведного Суда Божия. В Иерусалиме собрались тысячи тысяч народа, прокричавшего некогда: кровь Его на нас и на чадах наших (Мф. 27, 25).
Перед великим же разрушением Иерусалима были ужасные явления, по реченному Господом: будут… ужасные явления, и великие знамения с неба (Лк. 21, 10). В храме ночью виден был необыкновенный свет, подобный дневному, продолжавшийся около часа; в праздник опресноков жертвенная овца разрешилась от бремени овном перед самым жертвенником; в тот же праздник, в полночь, медные восточные ворота – двери храма, которые с трудом могли отворять двадцать человек, отворились сами собой. В праздник Пятидесятницы, при входе священников в храм, был слышен необыкновенный шум и голос: «Пойдем отсюда!» За семь лет до войны и осады города некий житель Иерусалима, по имени Иисус, как бы вдохновленный свыше, стал пророчествовать, ходя по городу: «Горе Иерусалиму, храму и гражданам!» И продолжал делать это до самой осады города. Наконец, сказав: «Горе и мне!» – был убит в ту же минуту камнем, брошенным осаждавшими. На небе перед разрушением города целый год являлась комета в виде меча; по воздуху длительное время носились видимые всеми таинственные колесницы и полки. Гнев Господень готовился на народ за его грехи, и в первую очередь за убиение Мессии.
Бедствия, сопровождавшие осаду, были ужасны. От многочисленного стечения народа в городе начался необыкновенный голод. Различные партии производили в городе величайшие беспорядки и совершали неслыханные злодеяния в самом храме. От голода и меча крамольников иудеи ежедневно гибли тысячами. Кожа со щитов и обуви служила пищей для осажденных, а с увеличением голода ели сено, падаль. Дошло до того, что мать съела своего ребенка. Не было места в Иерусалиме для погребения умерших. Их выбрасывали за городские стены, и скоро мертвыми телами наполнились рвы. Надеясь избежать смерти, многие убегали из города, но там находили другую, еще более лютую смерть. Всех пойманных Тит повелевал вешать на крестах. Ежедневно распинали по несколько сот иудеев, так что в окрестностях Иерусалима не стало дерева для крестов. Подметив, что беженцы из города проглатывали золото и драгоценности, римские воины вскрывали внутренности пленников.
