Побледнев от увиденной картины беспощадной расправы, я принял решение не затягивать с таким шансом и рванул к воротам. Перекинув через верх рюкзак — впопыхах пролез, подобрал вещи, с ужасом на лице оглянулся, наблюдая исступленное терзание костоглотами волков, перекрестился и на всех парах помчался вглубь парка. Уже через несколько минут бега ноги намертво вязли в густом серовато-зеленом снегу, зарывались едва ли не до бедер, и мне пришлось ступать, опираясь на приклад винтовки, как на посох, чтобы попросту не упасть. Мешались и кусты. Острые, окутанные льдом ветви царапали очки, драли куртку, чиркали по плотным лямкам рюкзака, а шипы, что пониже, играючи прокалывали штаны, резали и кололи в кровь руки, словно иглы дикобраза. И защититься от них никак не получалось: как ни закрывался руками, ни изворачивался — они тем не менее все-таки умудрялись вонзиться то в ладони, то в колени, доставляли массу хлопот.
— Разрослись же, суки такие… — отмахиваясь от ветвей, хлещущих по щекам не хуже бича, раздраженно проговорил я, — хрен пролезешь — всю рожу себе раздерешь!..
Колючая чащоба, запущенная без длительного внимания человека, выпустила из своих цепких объятий с большой неохотой. После долгих блужданий, весь уставший, ободранный, точно бездомный лесник, сидевший в самой глуши без еды и воды, — сумел-таки выбраться к заснеженному берегу небезызвестного Кипящего Озера, где практически сразу натолкнулся на искомое — высокое, скрюченное в серпантин дерево с толстыми промерзшими ветвями, буквально крошащееся от старости. А сразу под ним, у вздыбившихся дугообразных корней — заветный рюкзачок База, так и не доставшийся ни «Стальным Варанам», ни кому-либо еще. Само же Озеро, бесконечное, кипящее круглый год вплоть до крепких морозов, заковалось ярко-зеленым льдом, устелилось, словно пушистым одеялом, снегом и пеплом, мечущимся из стороны в сторону при каждом порыве ветра. И на самом краю, в густеющей темноте, за малюсенькими домами, горящими в пламени заката, догорало солнце, грозило вот-вот потухнуть.
«Добрались, слава тебе, Господи», — с невероятным облегчением помыслил я, а вслух сказал:
— Теперь надо все быстренько забрать и следы за собой замести, чтобы кто-нибудь за мной не увязался.
И, очистив рукавом винтовку, прислушиваясь к призрачному гоготу ворон, все еще резвящихся вблизи парка, — не спеша побрел к рюкзаку.
— Ну, сейчас и посмотрим, чем ты успел разжиться… — с какой-то недоверчивостью произнес я, не отдирая с него глаз. — Не разочаруешь ли ты меня?..
