— Мой адъютант подготовил последние сочинения великих князей, матрикулы с их балами и несколько рисовальных опытов их высочеств.
— Ваш адъютант? Не тот ли это молодой человек, который дожидается в антикамере?
— Он самый, ваше величество. Я позволил себе такую вольность — явиться с адъютантом, потому что он у меня настоящая ходячая энциклопедия. Я употребляю его вместо календаря. Он ничего не забывает и обо всем напоминает. К тому же он на редкость скромен, нетребователен и трудолюбив.
— И, сколько я могла заметить, хорош собой.
— Не мне судить, ваше величество.
— Я говорю с точки зрения наших придворных красавиц.
— О, Зубов не знаком с ними и никогда не выражал желания познакомиться. Платон не тщеславен.
— Но вы явно благоволите своему сокровищу. Завидую вам, князь, как вам известно, мой флигель-адъютант предпочел службе государственной прелести тихой семейной жизни в московской глуши. И я пока осталась как без рук.
— Думаю, он уже раскаивается в своем решении.
— Если и так, это ничего не изменит в его судьбе. Я не перерешаю единожды принятых решений. Прощайте, князь.
Петербург. Зимний дворец. Кабинет императрицы. Екатерина II, граф де Сегюр.
— Я хотела вас видеть, господин посланник, чтобы составить себе сколько-нибудь внятное представление о происходящих в вашем государстве событиях. Со стороны они смотрятся настоящим сумбуром. Но как же чувствует себя мой брат король? Как он справляется с этим взрывом страстей?
— Ваше величество, у нас есть надежда на благополучное разрешение этого кризиса, но — если бы не другие европейские страны!
— Другие? Что вы имеете в виду?
— Нельзя отрицать, что бредни наших смутьянов нашли живейший отклик среди так называемых мыслящих людей в иных державах. Ваше величество не может не знать, что даже появилось крылатое выражение: ехать во Францию подышать воздухом свободы. Эти, с позволения сказать, безответственные искатели приключений способствуют разжиганию самых низменных страстей и самых невероятных желаний.
— Но ведь так можно дойти и до того, что толпа сочтет ненужным самый институт королевской власти!
— О, этого не может случиться. Под рукой у короля достаточно полков, которые вмешаются в случае…
— В случае чего, господин посланник? Разве его величество не считает, что необходимость вмешательства уже заявила о себе?
— Его величество полагает, что лучше сумасбродам дать выпустить в воздух избыток энергии. Горячие головы в конце концов остынут, и тогда можно будет восстановить былой порядок с минимальным усилием. Сейчас же всякое вмешательство чревато кровопролитием. Разве его величество допустит обагрить потоками крови подножие своего трона!
