Из облака странных и вязких ощущений его выдернул резкий запах, болью застрявший в мозгу. Кто-то совал ему под нос ватку, смоченную в нашатыре, и светил в глаза ярким фонариком.
— Да что такое? — возмутился Демон, окончательно приходя в себя.
— Этих грузите, — размахивал руками мужчина в синей куртке и штанах. — Мы уезжаем!
— А как же Вася! — скулила Перова.
— Это реанемобиль, а я и так уже затолкал в него троих! — торопливо говорил врач. — А ваш муж в состоянии подождать.
— Ни фига себе! — проговорил Демон. — Ударили по голове, очнулся уже женатый!
— Вот, сами посмотрите! — обрадовался доктор. — Он уже и шутит!
— Не волнуйтесь, я сообщила о вас, — раздался над головой женский голос. — Следом едет еще одна бригада.
Послышались шаркающие шаги, словно несколько человек тащили что-то тяжелое, хлопнула дверца машины. Рядом присела на корточки Перова.
Демон пытался сосредоточиться. Но сознание странным образом расползалось на рваные части, а к горлу подступал ком.
«Что со мной?» — сквозь надвигающийся гул, услышал он собственный голос и вновь провалился в пустоту.
Глава 3
Ненавязчивый сервис
Трап долго не подавали. Вернее, его не подали вообще. Выбравшиеся в проход офицеры изнывали от духоты.
— В чем дело? — в который раз вопрошал Угрюмов.
— Самолет принадлежит украинской компании «Сирин», — стал объяснять Олегу Широков. — Не исключено, что, по своему обыкновению, она просто не до конца оплатила услуги, а нас теперь «маринуют».
В конце концов летчики спустили невесть откуда взятую деревянную лестницу, и выгрузка началась. Впрочем, очередь двигалась медленно. Под весом офицеров, тащивших на себе баулы и сумки, лестница шаталась и угрожающе скрипела.
— Такую страну развалили! — негодовал Угрюмов. Было непонятно, что он имеет в виду, Украину или Советский Союз.
По мере продвижения к выходу, куратор становился трезвее. Он то ставил сумку на пол и принимался поправлять галстук, то вдруг порывался руководить высадкой.
— Странно! — снова проговорил Монах.
— Чего ты заладил? — удивился Олег, которого стала настораживать подозрительность капитана.
— Почему он нервничает? — задумчиво спросил Монах.
— Может, боится, что летчики нажалуются на его выкрутасы? — выдвинул предположение Олег.
— Арабы могли, — вспомнил перелет до Дубая Широков. — Но не стали. А хохлам все равно…
— Сейчас Крым припомнят, — волновался Олег.
— А рампу слабо открыть? — спохватился Угрюмов.
— А ты ее потом закроешь? — парировал бортинженер на украинской мове. — Гидронасос еще до Нового года навернулся.
