— Нет. Разве ты не понимаешь, я хочу защитить тебя. Я забочусь о тебе!
Ее губы неожиданно дергаются в циничной ухмылке.
— Заботишься? Защищаешь? Добрый, любящий Альфа! А кто меня защитит от тебя и твоей «любви и заботы»? Как скоро ты начнешь вколачивать в меня свою любовь, если я окажусь недостаточно понятливой?
Меня словно отбрасывает от нее. Я просто не могу прямо сейчас дышать с ней одним воздухом из-за той дикой волны боли, что исходит от моей жены. Он стал непригодным для жизни. Юлали провожает меня прежним тяжелым взглядом. Она что, думает, что я когда-то смогу поднять на нее руку? Но как ей такое вообще могло прийти в голову? Кто-то делал это раньше? Пытался вбить в нее подчинение с помощью жестокости и боли? Ненависть, такая мощная и жгучая, равной которой не было в моей жизни, стремительно заменяет каждую каплю крови в моем теле. Я хочу знать, кто он. Хочу сжать его горло и наслаждаться видом покидающей его глаза жизни. Господи Боже, никогда, никогда я не хотел убить кого-то так сильно, как хочу сделать это прямо сейчас! И клянусь, я сделаю это, как только узнаю, кто он!
Я заставлю Юлали сказать мне, кто он. Не сейчас. Прямо в эту минуту мне надо уйти прочь, иначе я взорвусь и разнесу все на хрен в мелкие щепки. А моя бесконтрольная ярость совсем не то, что я должен показать Юлали, если надеюсь хоть когда-то наладить все вновь. Потому что, похоже, именно взрыва насилия она и ожидает от меня. Нет! Этого не будет, девочка моя. Не при тебе, ни за что на свете.
Судорожно натянув одежду, я иду к двери.
— Уходишь? — спрашивает Юлали.
— Да. Мне нужно проветриться, — скриплю я, насилуя сжатое гневом горло.
— Ну да. Меня-то ты не поимел, так что, конечно, нужно сходить выпустить пар. Желаю хорошо провести время! — насмешливо говорит она.
Я убью этого ублюдка! Я убью его тысячу раз!
Через несколько шагов налетаю на Камиля, он смотрит мне в лицо и переводит недовольный взгляд на дверь трейлера.
— Что она тебе опять… — начинает он.
— Заткнись! Лучше присмотри тут, — рычу я и иду дальше как можно быстрее, потому что невыносимое желание нанести кому-то или чему-то невосполнимый вред просто распирает меня.
Беру в боксе мотоцикл и выезжаю на арену. Делаю трюки снова и снова, все усложняя их. До тех пор, пока не заканчивается бензин в баке.
Бросаю железного коня прямо у одного из трамплинов и брожу по укатанной поверхности, пытаясь выгнать из головы кровавую пелену. Телефон звонит. Раз. Потом еще. Еще. Не выдержав этой настырности, я достаю его из куртки. Мама. Я попросил Нести позаботиться о ней, пока я не разберусь в наших отношениях с Юлали. Видимо, больше ждать она не хочет. Не хочу ни с кем говорить, но прятаться и избегать разговора — это не в моем характере.
