И передразнил ее речь:
– «Дак» да «дак»! Гусыня какая нашлась! Ишь ты, ну ты! Я сам буду петь! А ты: ни гу-гу! А то щас возьму да и выкину всех!
– Ты что, Сашка? Сядь! – прошептала бабуля. – Ты, Сашка, на свадьбе!
– Чихать мне на свадьбу! – ответил строптивый и тут же запел:
– Туй кулмаге-е-е ак ефакте-е-е-е-ей,
Кызлар гуя-я-я аккошла-а-а-ар,
Аклык бит ул, сафлы-ы-ык бит ул,
Яусын айда-а-а алкышла-а-ар…
Допев эту малоизвестную песню, он выпил стакан, закусил его студнем и снова запел:
Алмакле-е-е-ер, ак телакле-е-е-ер,
Туйда-а-а гомер-гомерга-а-а-а,
Туй кулмаге киге-е-е-ен кызнын,
Урыны булла-а-а-а гел турда-а-а…
Куплеты и стоны сменяли друг друга: во всех была степь, кочевая кибитка, высокие кони, свободные ветры… Никто не солил в степях кислой капусты, не чистил зубов, ног не парил в тазу, но все были дикими, сильными, вольными, свистело в ушах, развевались знамена, и жен было много, и много скота…
Глава третья: у нас бывал Пушкин
Карповы из третьей квартиры въехали в наш дом позже, чем дед с бабулей и только что родившейся моей мамой (меня тогда как-то загадочно «не было»!), они в него въехали вместе с Матрёной (которой теперь «уже не было»!), а до этих Карповых с их баянистом, который нас всех доводил до мигрени, в квартире их часто бывал сам внук Пушкина.
Я это узнала из разговоров моей бабули с ее подругами.
– Дурак был набитый! – говорила бабуля, сидя на диване с поджатой по своей привычке правой ногой. – Набитый дурак! Генерал.
В отличие от нее, резкой, умной, решительной, подруги всегда почему-то стеснялись, а самая милая, самая славная – Головкина «Лялька», как все называли ее, к тому же еще и немного картавила.
– Да как же он был: генегал и дугак? И, кгоме того, ведь такая семья…
– Семья-то при чем? – возражала бабуля. – В семье один Пушкин и был только умным!
– Не пгосто был умным, он был гениальным!
– Уму не мешает. А внук был – дурак!
– Какая вы, Лиза, всегда нетегпимая…
– Ты, Лялька, зато уж такая терпимая!
Бабуля всегда говорила ей «ты», а Лялька всегда только «вы».
– А чем же он был таким глупым?
– А всем! Женат был, с детьми. А башку потерял!
– Вы, Лизочка, так говогить не должны. Ведь он же хотел ей помочь, вы сказали?
– Таким не поможешь. Катилась, как в пропасть! – Бабуля махала ладошкой. – Как в пропасть! И что? И скатилась.
Несмотря на внимание, с которым я слушала эти разговоры, моему шестилетнему жизненному опыту никак не удавалось составить цельной картины. Была, значит, женщина в третьей квартире. И к ней приходил генерал, но дурак. К тому же: внук Пушкина. Дальше-то что?
