Ее комната оставалась нетронутой за те годы, пока Меган там не было. Тяжелые бархатные шторы цвета спелых каштанов чуть закрывали огромные окна. Темно-каштановый балдахин отбрасывал густую тень на кровать.
Кристин и Баджи, войдя следом за ней, смотрели, как она переходила от лампы к лампе, включая их одну за другой. Комнату затопил розовый свет.
Баджи обратилась к Кристин.
— Мисс, может лучше сходить вниз и попросить Клайда принести обед сюда на подносе?
— Я не голодна, не беспокойтесь.
— Но ты должна поесть, Меган. Ради меня, — попросила Кристин, — пожалуйста.
— Мисс, передайте Клайду мою просьбу, — сказала Баджи тем голосом, который в детстве заставлял их без пререканий выполнять все требования.
Кристин усмехнулась.
— Я помню этот тон, Меган. Тебе лучше послушаться.
Меган дождалась, пока Кристин выйдет, и повернулась к Баджи:
— Я уже не девочка, как прежде.
— Двадцать четыре? — Баджи улыбнулась. — Вы смеетесь над моим возрастом, мисс.
— Может быть, я не должна была возвращаться сюда.
— Почему?
— Ты знаешь, почему, Баджи.
Меган помнила тот день, когда на ступенях дома Баджи сказала ей, что Боб мертв. Сначала отец, потом Боб, сейчас Рори…
Она поймала осторожный взгляд, который бросила на нее Баджи.
— Тогда ты обещала рассказать мне все, когда я вырасту.
Меган подошла к постели, откинула стеганое розовое одеяло, взбила подушки.
— Может, будет лучше, если я немного вздремну.
Дверь со скрипом открылась. Меган быстро обернулась.
Это был Клайд, он принес вещи.
— Я подумал, они вам пригодятся, мисс. Обед будет чуть позже.
Меган кивнула с благодарностью. Когда он ушел, Баджи стала распаковывать чемодан.
Меган надела зеленый халат и легла на прохладные простыни.
— Вы очень похудели, мисс, — сказала Баджи. — Если я все понимаю верно, — она подержала в руках черное платье Меган, которое она только что сняла, — вы в трауре.
Меган кивнула.
— Вряд ли это необходимо, мисс. Это не принесет добра ни вам, ни Кристин. Вы должны понять, это ничего не изменит.
— Я должна, — сказала Меган.
Она носила черное для себя. Это был траур, не предназначенный для посторонних глаз. Она не нуждалась в утешениях, которые ей высказывали бы другие люди, это была только ее потеря, только ее.
— Спасибо тебе за все, Баджи.
Баджи улыбнулась, но взгляд ее черных глаз оставался настороженным.
— В самом деле, вздремните немного.
Когда она вышла, Меган постаралась расслабиться, откинувшись на подушки. Она оставила весь свет и стала прислушиваться к мягким звукам старого дома. Казалось, он нашептывал ей что-то, и в его звуках слышалось удовлетворение. Она вернулась. Его жертва снова была здесь.
