Верочка вздохнула:
— Даже не знаю, как сказать… Кажется, я кольцо твое потеряла. Так жалко!
— Да ладно тебе, не грусти! — Максим вздохнул с облегчением. — Как моя мама говорила — пусть это будет самая большая неприятность! Сто лет жили без этого кольца, и еще обойдемся.
— Все равно жалко. И примета плохая — оно же вроде как обручальное.
— Не переживай. Если хочешь — куплю другое, дай только гонорар получить. А может, еще и это найдется… Скажи лучше, как там сестренка моя поживает? — спросил он, торопясь переменить тему.
— В отпуск собралась. Просила за Малышом присмотреть, пока ее не будет. Пожить звала… Ну, там у вас.
— Когда уезжает? И — куда?
— Может, на этой неделе еще, пока на работе затишье. В Прагу. — Верочка пожала плечами. — По мне, так город как город. На море лучше. Да, Максим! — спохватилась она. — А мы-то когда поедем? В августе слишком жарко и дорого, и народу много, так что, может, лучше до осени отложить?
Максим задумался. В свете последних событий, пожалуй, и неизвестно. Поспешил девушку обнадежить, поспешил. Она вон уже и тряпочек всяких накупила, а тут такой облом! Не зря еще бабушка говорила: «Не говори гоп, пока не перепрыгнешь!»
— Не знаю, Веруня, не знаю… Ты потерпи пока, ладно? Поедем обязательно, вот только с делами разберусь.
— Максим. — Верочка смотрела ему в лицо строго и прямо. — Расскажи все как есть. Я же вижу…
— И что ж ты у меня такая проницательная? — Улыбка Максима получилась немного натянутой, он и сам это почувствовал. Это ведь только в американских фильмах герой всегда отвечает «I am ОК!» и улыбается на все тридцать два зуба — даже если только что вылез из-под асфальтового катка пли вырвался из лап космического монстра.
А Верочка все смотрела на него, и под ее взглядом Максим почувствовал, что больше увиливать и отшучиваться он не сможет. Какой смысл врать, когда тебе все равно не верят? Он набрал в грудь побольше воздуха и принялся рассказывать все с самого начала — про исчезнувший роман, про Николая Алексеевича, погибшего так страшно и глупо, про неожиданный форс-мажор в издательстве… Только о странном письме, что пришло по электронной почте, все-таки умолчал.
Верочка слушала внимательно, не перебивала, только лицо у нее становилось все более испуганным. Глаза стали большие и круглые, губы задрожали, брови поднялись домиком… Ну прямо вот-вот заплачет! Максим даже пожалел о своей откровенности.
— Ну что ты так расстроилась, глупенькая? Это же просто стечение обстоятельств! Роман вот только жалко. Но я все равно придумаю что-нибудь, не волнуйся. Будет тебе Греция, ты только подожди немного.
