Я же могуществу их не кладу ни предела, ни срока,
Дам им вечную власть. И упорная даже Юнона,
Страх пред которой гнетет и море, и землю, и небо,
Помыслы все обратит им на благо, со мною лелея
Римлян, мира владык, облаченное тогою племя.
Так я решил. Года пролетят, и время настанет.
Будет и Цезарь рожден от высокой крови
троянской,
Власть ограничит свою Океаном, звездами —
славу,
Юлий – он имя возьмет от великого имени Юла,
В небе ты примешь его,
отягченного славной добычей
Стран восточных; ему воссылаться будут молитвы.
(1.278–290)
Судьба Рима и божественность Августа изначально предопределены Юпитером, и ничто не способно помешать вышней воле. Августу, как новому Энею, предназначено подчинить весь мир своим законам.
(4.231).
Далее, эта судьба была дважды предсказана издревле. Так, дух покойного Анхиса говорит Энею, своему еще живому сыну:
Им направляемый Рим до пределов вселенной
расширит
Власти пределы своей, до Олимпа души возвысит.
Вот он, тот муж, о котором тебе возвещали
так часто:
Август Цезарь, отцом божественным
вскормленный, снова
Век вернет золотой на Латинские пашни,
где древле
Сам Сатурн был царем, и пределы державы
продвинет…
(6.781–794)
Пророчество продолжается, и мечта о золотом веке Сатурна хорошо резюмирована в следующих строках, которые впоследствии цитировали, быть может, даже слишком часто:
Римлянин! Ты научись народами править державно —
В этом искусство твое! – налагать условия мира,
Милость покорным являть и смирять войною
надменных!
(6.851–853)
Так заканчивается шестая книга «Энеиды». В начале седьмой книги мы читаем еще одно пророчество о судьбе Рима. И на сей раз это происходит уже в Италии. От оракула Фавна, «вещего старца-отца», предрекается:
Зять из чужбины придет и кровью своей возвеличит
Имя наше до звезд,
и к ногам наших правнуков общих
Будет повержен весь мир, и все, что видимо Солнцу
В долгом пути меж двумя Океанами, —
им покорится.
(7.98-101)
Отметим два важных момента в судьбе Рима: она определена свыше, и она имеет вселенский размах (как и подобает золотому веку, владычеству Сатурна). Речь идет обо всей Земле и обо всем мире.
И наконец, Венера просит своего божественного супруга, бога Вулкана, сделать Энею оружие. На щите он выковал «италийцев и римлян деянья» (8.626). Это позволило Вергилию изобразить кульминацию сей величественной истории как своего рода битву при Акции:
Цезарь Август ведет на врага италийское войско,
Римский народ, и отцов, и великих богов,
и пенатов;
