— Разбила?
— В том-то и дело и что нет. Даже трещинки не осталось!
— А как же в иконе стекло?
— А кто его знает… Страшнее другое. То, что осталось от Христа.
— Что осталось?..
— Изуродованное тело на кресте — по словам Шмыги, обгрызенное, — а всё что под стеклом было… кровью забрызгано.
— Мамочки!
— Вот тебе и мамочки. Ребята из старших классов говорят, что так у всех по деревне… Просто никто ничего не говорит в открытую. Боятся. А у тебя разве ничего не было?
Бориска отрицательно качнул головой. Отвёл глаза.
Юрка сделал вид, что не заметил этого жеста.
— Идём, пока заново не прилетела.
— Идём. — Бориска затравленно покосился на догорающую берёзку. — А ты откуда узнал, что надо вот так, снежком?
— Блаженный Игнат рассказал. Я ему ещё то лето велосипед помогал чинить — он ведь без него, всё равно, что без ног. Ходить-то толком не может — болезнь какая-то…
Бориска кивнул.
— Так вот, Игнат говорил, что по ночам они стаями вьются вокруг его дома. Однако внутрь не суются, потому что побаиваются.
— Побаиваются?
— Ага. Он одну из них прижучил. Газетой, как таракана! Вытянул перед собой лист, когда она на него полетела, потому что больше ничего под руками не оказалось, и поймал. Она словно прилипла к газете — ни ближе подлететь не может, ни отлететь, от греха подальше! Так Игнат с ней весь вечер и просидел. Говорит, что она что-то шептала. Только не по-нашему. А потом принялась показывать мрак.
— Мрак?
— Так Игнат сказал.
— И что он увидел?
— Этого он не сказал. Но говорит, что посидел именно тогда. Хотя врачи считают, что посидел он просто из-за её близости. Испугался не на шутку, бедняга.
— А что было потом?
— Потом треснула ваза на столе и капли воды попали на шар. Тот просто погас, как испорченная лампочка.
— Ничего себе!
— Куда интереснее, что именно Игнат увидел. Жаль, он так ничего и не рассказал.
— Наверное, что-нибудь очень страшное…
— Как знать.
Они осторожно спустились на дно оврага. Здесь заново огляделись по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, двинули вверх по руслу, в сторону Лысой горы.
Друзья уже толком и не помнили, в чьей голове родился этот жуткий план: обследовать окрестности Лысой горы на предмет потустороннего. Казалось бы, все те необъяснимые вещи, что происходили, да и происходят в этих местах поныне, должны были отпугнуть прочь даже взрослого человека, что уж говорить о двух пятиклассниках, утративших страх. Однако тяга к обретению истины, словно блокировала отдел мозга, отвечающий за чувство страха. Хотя, возможно, ребята просто увлеклись игрой и не верили, что всё происходящее с ними — часть суровой реальности, от которой никуда не деться.
