Вернувшись с завода, Даша не застала дома бабку Аксинью: Люба вызвала скорую помощь, отвезла ее в больницу. Нюрка пустилась в рев:
— Где баба? Не хочу без бабы...
— Баба помрет, — сказал Митя.
— Вот дурень! — Даша щелкнула сына ладошкой по лбу.
— И не дурень! Она сама сказала.
— Не хочу — помрет! — залилась слезами Нюрка.
— Да не реви ты! Воротится бабушка из больницы. Она крепкая, поправится.
Но крепость бабки Аксиньи исподволь, тихой осадой подточила болезнь. Сколько ходила, хлопотала по дому, оберегала Дашу от домашних забот, Митю с Нюркой растила и вдруг пала, как подгнившее дерево.
Даша сидела в белой палате на краешке кровати, глядела в худое лицо бабки Аксиньи, гладила руку ее — костлявую, темную руку с синими вздувшимися жилами.
— Лекарство-то все ли пьешь?
Бабка Аксинья осознанно, печально поглядела на Дашу. Не верила она в лекарства.
— Пью. Доктора стараются, как ни уважить... Да от смерти лекарства нету.
— Ребятишки стосковались по тебе. Ждут не дождутся, когда воротишься.
— Ты приведи их, Митю-то с Нюркой...
— Приведу завтра.
— И Василий пускай придет.
— Все придем. Чего принести тебе? Яблок? Варенья? Шоколаду, может, хочешь?
— Не... На что мне твой шоколад. Молочка купи... парного. Теплого, прямо из-под коровушки. Коров-то много в Серебровске.
— Найду. Принесу, бабушка Аксинья.
— А еще... Чего я хотела попросить тебя, Даша. Может, дочку когда родишь. Вы с Василием хорошо живете, в ладу и в достатке... Не бойтесь ребят...
— Мы не боимся.
— Если девочку-то родишь... назови ее Варей... в память твоей матери. Пускай хоть в имени... след ее... кровный останется. Слышь, Даша?
— Слышу, бабушка Аксинья.
— И ладно... Помни мать... Бессчастная она у меня, Варя-то. Жила без радости. Померла безо времени. А ты Варей дочку назови. Твоя счастливая будет. Теперь другая, устойчивая жизнь. Варя-то в перелом попала...
Врачи предупредили Дашу, что больная безнадежна, и Даша хотела взять ее домой. Но бабка Аксинья — она до последней минуты оставалась в памяти — домой ехать отказалась.
— Помирать стану — дети напугаются... Не надо. А в Леоновку... отпиши. Пускай помянут. Егор... И старухи знакомые... с какими в девках... хороводы водила. Не забудь, отпиши...
...Василий пришел на рассвете, тихо тронул кнопку звонка. Даша тотчас открыла — не спала. По лицу Василия поняла, что случилось, сорвала с головы платок, уткнулась в него лицом, заплакала горестно и беззвучно.
Хоронили бабку Аксинью в солнечный весенний день. Без музыки хоронили, тихо, только капель звенела, срываясь с крыш. Но много народу шло за гробом, успели узнать и полюбить бабку Аксинью в рабочем Серебровске.
