На острове, в воде, экзотические птицы в разноцветном оперении. Все это остатки великолепного когда-то заповедника. Часть его немцы вывезли в Берлин, в свои зоологические сады, огромную часть постреляли. За антилопами они гонялись на танках по степи и убивали этих чудесных, полуприрученных, редкостных животных, особенно самок. Но и самцы тоже падали жертвой, особенно когда «хозяева мира» поняли, что им придется бежать с чужой земли. От прежнего хозяйства Аскания-Нова сохранились лишь жалкие остатки. Но кое-что все же осталось — в степи за фермой стадо чудесных антилоп, стрелой несущихся по травам, с откинутыми назад головами, отягощенными большими, саблевидными рогами. Мы видим и антилопу гну, и зубра, и бизониху, и страусов, сидящих на яйцах. Среди страусов больше пострадали самцы. И теперь страуса, убежденного моногамиста, принуждают иметь двух жен. Он идет на это весьма неохотно, тем более что самец-страус попеременно с самкой высиживает яйца. Таким образом, теперь на его долю приходится двойная нагрузка по высиживанию яиц — ведь надо помочь обеим женам!..
С высоких, шатких мостков мы смотрим, как пасутся животные. Как они бегают, отдыхают под ярким солнцем, среди огромных травяных просторов, не боясь людей. Это немногое из того, что было раньше. Здесь гремели выстрелы, гитлеровцы радовались легкой добыче; животные сами подходили к ним, и убивать их не представляло никакого труда. Офицеры устраивали себе варварское развлечение, убивая их. Многие животные, напуганные и обезумевшие, бежали в степь и гибли там, лишенные человеческого ухода.
Заповедник постепенно возрождается. Страусы сидят на яйцах, за загородкой уже бегают птенцы, забавно большие и забавно голые. Повсюду отыскивают экземпляры, которыми можно было бы заменить похищенных и убитых немцами. Несколько таких экземпляров уже прислано из Москвы.
Разведение домашних животных в заповеднике возрождается быстрее, чем акклиматизация экзотических животных и птиц. В высоких светлых постройках — хлевы. В загородках — великолепные свиноматки: это украинская степная белая и украинская степная пестрая. Четырнадцать крохотных поросят копошатся около лежащей, тяжело дышащей от жары матки.
Отсюда, из Аскания-Нова, породистые свиньи, превосходно приспособленные к климату, превосходно отвечающие местным условиям, распространяются по колхозам Украины. Разоренные оккупантами хозяйства получат породистые, высококачественные экземпляры. Здесь скрещивают породы, подбирают особи, выводят новые породы — будущее богатство. И когда смотришь на массу поросят, когда узнаешь, что одна свиноматка дает в год два раза по четырнадцать поросят, то чувствуешь в этом, казалось бы столь прозаическом, предмете романтическую нотку. И несомненно, романтик, блестящий романтик новой жизни этот ученый профессор, который ходит с нами и с увлечением дает объяснения. Его глаза уже видят, — а вместе с ним видим и мы, — будущее благосостояние народа, сытость, радость обеспеченных дней.
