Яри в ужасе дёрнул ружьё, и шприц белой осой впился между глыб коровника. «Брюква» с ультразвуковым визгом упала в грязь. Яри с безумным лицом перемахнул невысокий забор и, крича: «Мама! Мама!» бросился вниз, к полю с тракторами. Он махал руками беспорядочно, как златоглазка крыльями, а утреннее солнце блистало в открывшейся миру лысине.
— Ложь! — сердито сказал призрак. — Я не могу быть его матерью! Я помню, когда ещё его прабабушка была девочкой!
Веган и Криволапыч перевели дыхание.
— Вы как тут оказались? — спросил лис.
— Понимаете ли, молодые люди, — призрак стал двигаться по клетке, будто прохаживался по комнате. — Я решил навестить древние захоронения неподалёку. Вы о них, конечно же, знаете. Это был последний шанс открыть тайну моего рождения! То есть, я хочу сказать, смерти. Я провёл на сих многоуважаемых могилах всю ночь, но тщетно! — Облако воздело пару отростков — должно быть руки — к небу. — Никакого отзыва со стороны персон, что там покоятся, я, увы, не получил! И это наполняет великой скорбью моё разбитое сердце!
Он всхлипнул пятном рта.
— Ничего, у нас в стране много могил, — попытался его ободрить Веган. — Не нужно терять надежды!
— Благодарю за поддержку, о, мои добрые друзья! Вы единственные, кто меня понимает и сочувствует моей тяжёлой драме! Тем более возмутительно было встретить этого негодяя… — Призрак повернул пятна глаз к полю. Яри стал совсем маленьким, но всё продолжал бежать через поля, сверкая головой. — …Негодяя, который хотел безвременно отправить в мир иной столь благородных отроков!
— Большое-большое спасибо! — с чувством сказал Криволапыч. — Теперь бы ещё выбраться отсюда…
— О! Даю слово, что не более чем через пять минут вы будете на свободе! За вами уже едут. А я, пожалуй, и впрямь пойду навещу могилы в соседнем муниципалитете! Желаю всего наилучшего!
Призрак оказался прав. Не прошло и нескольких минут, как из-за угла бывшего коровника выбежали великан Эриксон и Пекка. Первый был в огромных сапогах, а второй прижимал к носу платок, тщетно стараясь защититься от ужасного запаха. Однако увидев пленников, он спрятал платок в карман и стал дёргать шпингалет на дверце клетки.
Эрискон привёл в чувства «брюкву». Очнувшись, та опрометью кинулась в дом и заперлась изнутри.
Великан с минуту наблюдал за суетливыми движениями краеведа. Затем он мягко отстранил Пекку, крякнул, точь-в-точь как утка, и вышиб дверь кулаком.
Пленники вышли из клетки и глубоко вздохнули. Хотя воздух за последние пять минут не сделался чище, им он показался таким сладким, что закружил головы.
