— Да, да, сейчас!
Она, конечно, перепугалась насмерть. Всё роняет из сумочки своей, вылетела косметическая коробочка, разбилась; как разноцветные мелки. Я смотрю и думаю — неужели всеми этими цветами она красит своё лицо?… Индеец она, что ли.
Совсем уже; сейчас нельзя о другом, только о Лёвке! Тогда он найдется. Не может не найтись. Если я буду думать только о нём.
Телефон мамы Кириллова недоступен. Но есть адрес. И я понимаю, что надо лететь туда.
Тут же мир обретает чёткие, понятные контуры: надо бежать!
…Мы с Зайцем на одном самокате. Это медленнее, вдвоём. И неудобнее. Он впереди, я толкаюсь и везу его, как Лёвку. Хорошо, что он лёгкий. Не могу же я бежать без него. Тем более, он сейчас явно лучше меня соображает. И когда дорога под гору, мы летим быстрее от общего веса; и я понимаю, не успею затормозить, если что. Ну и ладно. Только бы не открытый люк или не собака наперерез.
Влетаем во двор. Бросаю самокат в подъёзде; бегом на седьмой этаж, не до лифтов.
Звоню. Что я им скажу? Мальчика из садика смешно зовут Кирилл Кириллов, это всё, что я знаю о них. Кирилл в квадрате.
— Кто там?
— Откройте, пожалуйста, — бормочу я. Не могу собрать в голове, что сказать!
— Какие-то наркоманы, — ворчат за дверью. Не открывают.
А я бы сам открыл? Таким вот незнакомым, довольно взрослым уже парням, с таким вот выражением лица, как у меня?
Костя спокойно звонит ещё раз.
— Что надо? — спрашивают за дверью.
— Извините, это брат Лёвы Волкова, из садика, — спокойно и ясно говорит Зайцев. — Мы Лёву потеряли. Вы вместе уходили, не помните ничего?
Дверь открывается. Выглдывает неопределённого возраста тётка.
— Из какого ещё садика?
— Кирилл Кириллов здесь живёт? — спрашиваю я. Неужели это его бабушка, вот ужас!
— А, Кирюша, — расцветает вдруг она, — это соседи наши, вот! — и показывает на дверь напротив. Уф, значит — не его бабушка… Хотя она уже не кажется такой ужасной.
— Извините, мы номер квартиры, значит, перепутали, — вежливо так говорит ей Зайцев и звонит в другую дверь. Я перепутал, не он; я же первый добежал и звонил. Да, 71, а не 73.
В семьдесят третей квартире нам сразу открывают. Парень чуть старше меня. Светлый, лохматый. Я несколько секунд просто смотрю на него. А, вот оно что! Сразу становится легче, будто я уже нашёл Лёвку. Это был он, лохматый. Издалека воспитательница решила, что это я. Со спины мы, наверное, похожи. Так что хотя бы никто не свихнулся. А Зайцев тем временем выясняет у моего двойника:
