Её слушали вполуха: Артурчик перешёптывался с Чистюлей, Стефан-Николай что-то резкими, размашистыми движениями чертил в своей рабочей тетради, Дана смотрела на него со щенячьим обожанием, Урсула листала под столом «Мир подиума», Конрад украдкой пялился на её коленки… Всё это было видано-перевидано, да и внутренний плеер госпожи Флипчак только из года в год усложнял одну и ту же историю новыми подробностями.
Если кто и слушал урок с удивлением — так это Аделаида. Высокая, хрупкая, с изящной шеей и фарфоровыми руками, в облаке чёрных волос, она всегда сидела на первой парте. Всегда аккуратно вела тетради. Вовремя сдавала контрольные, охотно уступала свою очередь дежурить по этажу — только бы не пропустить очередной урок.
«Эльфийка или инопланетянка, говорю тебе! — хмыкал Стефан-Николай. — Таких давно уже в этом мире не производят, отбракованы за ненадобностью».
Но и он, и Марта, и остальные в классе знали: именно таких в мире полным-полно. И каждый год обнаруживают новых. Одни после возвращения к нормальной жизни очень быстро выгорают, буквально за часы превращаются в старух или стариков. Другие пытаются жить как ни в чём не бывало. Но по-настоящему возвращаются лишь единицы.
Потому что если тебя накрыло магическим градом, когда падал дракон, — это как если ты остался без руки или ноги: навсегда, без малейшей надежды на исцеление. Собственно, некоторые как раз рук-ног и лишались, а то ещё — превращались в гигантских червей, в лягух с человечьими головами, становились блёклым рисунком на стене, отражением в зеркале, застывали камнем, распадались на сотни разноцветных шариков, на мотыльков или козодоев…
Аделаиде Штейнер, вообще-то, повезло. Пятиэтажку, в которой она жила, задело по касательной — и несколько квартир просто выпали из этого пространства-времени. А вернулись через полсотни лет — точнее, вернулись люди: оказались в чужих домах, на чужих кроватях, или на столах, или в ванной, вот минуту назад не было — и пожалуйста. Почти все сразу и погибли: от шока после перехода или физических травм. Аделаида же, когда её дом накрыло, спала, и родители её тоже спали — и спящими все они возвратились обратно. Их разбудили только через месяц. Как могли, адаптировали к нынешней жизни. Назначили пенсию. Устроили на работу взрослых, определили в школу Аделаиду. Посмотришь со стороны: обычная современная семья, каких полным-полно.
Вот только жили они как бы не сейчас, а тогда, полвека назад. Сколько Марта ни читала всяких книг про путешествия во времени — ни в одной не говорилось, что люди просто оказываются неспособны осознать, впитать в себя, принять всю эту громадную разницу между «теперь» и «прежде». Семья Аделаиды честно пыталась. Но если, к примеру, человек физически не способен различить тот или иной цвет, хоть пытайся, хоть не пытайся — толку?..
