— Это не тебе грамота, — сказала классная, — это тому Прокопьеву, который только пришёл к нам в лицей. Когда ты поступил, ты хотя бы по минимуму занимался…
Хотя она и тогда говорила, что Мишка не занимается.
Катушкин застучал ладонями об стол и закричал:
— Гип-гип!
Сзади захлопали. Классная постучала карандашом по столу и снова замерла, ожидая, когда будет тихо.
— В олимпиаде участвовал ещё один наш ученик, — сообщила она.
Участвовал — ну и участвовал. Каждый человек может принять участие в олимпиаде. Но классная опять сделала паузу. И они все слушали, как она молчит, и ждали: сейчас им скажут что-то эдакое.
— Это был Лёша Михайлов, — выговорила, наконец, классная, и кто-то свистнул.
— Ну-ну, лицеисты, — она сделала замечание совсем не сердито, а в классе уже гудели, осваивали новость. Что Мишка победил — это было само собой. Пусть там в Москве знают наших ребят. Но то, что задания отправлял ещё и Хича — вот это была и вправду было неожиданностью.
— Михайлов не занял призового места, — сказала Галина Николаевна. — Мало того, он не прошёл дальше отборочного этапа.
И она взяла со стола ещё один листок:
— Ну, что ж. Главное, как говорят, не победа, а участие. Михайлов получает сертификат участника.
Пришлось выйти получать перед всеми сертификат. Классуха, пока он шёл, спрашивала:
— Кто угадает, сколько задач решил Михайлов? Одну? Кто — меньше?
И когда он уже протянул руку, она не отдала сертификат сразу, помедлила, сказала с укоризной:
— Надо ведь было посоветоваться со мной, стоило тебе участвовать в олимпиаде или нет. На что ты надеялся? Только учителей своих опозорил. Люди подумают, что мы здесь вас учить не можем…
А он, что, думал, что результаты на школу пришлют? Если бы их прислали домой, в школе бы никто ни о чём не узнал. Когда приезжал представитель того, другого лицея — интерната, Лёхич смотрел слайды со всеми вместе, и его больше всего впечатлило, что эти дети живут одни. Уедешь из дому — и тебя поселят в красивой комнате, где у каждого свой шкафчик, и всё равно остаётся ещё много места. И твои два соседа с вечными фотографическими улыбками никогда не догадаются, что дома у тебя стоят баулы с лифчиками и мать пинает их ногами, а если сам случайно заденешь, сразу крик: «Ты с этого живёшь, это тебя кормит!»
Уходя, Лёхич взял листок с заданиями, многие брали, но, видать, только Прокопьев сумел всё решить. Лёхич не спрашивал у одноклассников, справились они с задачами или нет, будут отправлять или не будут. Он жил в своих фантазиях, и там ему было вполне по силам победить в олимпиаде. Там и не такое возможным было. Там его мамой была Мария Андреевна, пока в реальности он не возненавидел её за то, что на самом деле она не была его мамой. А теперь он любил Майракпак, Мойру, и иногда она в его мечтах была его девушкой, а иногда он представлял её почему-то взрослой, как Мария Андреевна. И как будто с ней о чём хочешь можно поговорить.
