Войдя в камеру, Володя остановился. И начал вглядываться в лица арестантов. Неожиданно он стал узнавать среди них своих знакомых — участников сходки. Он не узнал их сразу потому, что привык видеть на них форменные куртки, Студенты вели себя независимо: распевали песни, шутили, смеялись. И Володе показалось, что он попал на необычный маскарад, где все по случайности приготовили одинаковые костюмы — костюмы арестантов.
Заметив Володю, студенты повскакали с мест и закричали:
— Ульянов пришел! Ура!
И начались рукопожатия, похлопывание по плечам. Можно было подумать, что они не виделись вечность и все это время только и ждали прихода Володи. Но когда через несколько минут дверь камеры снова отворилась и на пороге, поблескивая серебряной оправой очков, появился бледный Стариков, все повторилось: так же повскакали с мест, так же закричали:
— Стариков пришел! Ура|
Стариков молча прошел по камере, сел на нары и погрузился в раздумье.
Володя смотрел на товарища со стороны и поражался, как быстро тюрьма наложила печать на лицо Старикова. Он осунулся, зарос щетиной, а его глаза смотрели как-то беспомощно и пугливо. Он не обращал внимания на шутки товарищей и морщился от их веселых выкриков, словно они причиняли боль.
Володя подошел к Старикову, сел рядом и спросил:
— Что с тобой, Николай?
Стариков посмотрел на Володю сухо, почти враждебно и процедил сквозь зубы:
— Моя карьера кончилась... Доигрались!
Он снял очки и стал их крутить в руках. Володя обратил внимание, что глаза у Старикова маленькие. Неестественно маленькие для такого рослого человека. И Володе подумалось, что очки служат маскарадной маской, которая все время скрывала истинное лицо Старикова. И его слова о свободе, равенстве и братстве тоже были маской, такой же, как очки.
«А орешек-то оказался гнилым, — подумал Володя и даже почувствовал привкус горечи. — «Карьера кончилась!..»
Один из студентов вскочил на нары и крикнул:
— Друзья, долой тюремные халаты! Мы не каторжники!
И все стали сбрасывать халаты. Они делали это с нескрываемым озорным удовольствием. Посередине камеры выросла целая гора халатов. И студент, предложивший сбросить арестантские шкуры, прыгнул на эту кучу.
В рубахах было холодно, но студенты жались друг к другу, прыгали, били себя по плечам, как заправские ямщики на морозе. Однако крепились и халаты не надевали.
Кто-то стал декламировать стихи.
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья.
Россия вспрянет ото сна.
