Дуня не удержалась и снова молниеносно заглянула в глаза Юрочки. На мгновенье ей стало дурно, но она быстро пришла в себя. Старик пристально наблюдал за ней, не пугая ее, однако, чем-нибудь излишним.
Дуня удивлялась, почему этот «завтрак» так обилен, словно она уже не завтракала, а обедала. Блаженная мысль вошла в голову: все это сон, а не действительность. Любая деталь всей этой ситуации стала казаться ей фантастической.
— Приятно, приятно, — начала шептать она самой себе.
Вдруг к ней подошел добродушный Гена, певец.
— Потанцуем? — попросил он вкрадчиво.
Дуня почувствовала, что это внезапное приглашение только подтверждает реальность сна. Она согласилась. Никакой музыки. Тишина. Только слегка чавкал Юрочка. Дуню пугало это безмолвие; ей стало казаться, что она танцует на краю пропасти.
Гена был мил, но минут через пять Дуня упала в обморок. Пустота, и даже сознания как бы нет.
Она очнулась в хорошо обставленной, уютной комнатке, на широкой кровати. Рядом стоял Егор. Он почудился ей каким-то другим, похожим на идола. Взгляд его был тяжел.
— Полежи здесь, Дуня. Тебе надо отдохнуть, — хрипло сказал он.
— А что потом? — пролепетала Дуня.
— Потом поедем к твоему жениху. Он недалеко.
Дуне показалось, что она опять теряет сознание. Егор поправил ее одеяло, спокойно и уверенно, и вышел.
Минут через десять вошла улыбающаяся, почти светящаяся Лидия Леонидовна. Заметив, что Дуня не спит, сладостно проговорила:
— Как мы себя чувствуем? Может быть, горячего чаю с лимончиком?
Дуня посмотрела на нее отсутствующим взглядом.
— Кто жених? — прошептала она.
— Т-с, т-с, т-с, — оборвала ее Лидия Леонидовна и приложила пальчики к своим губам. — Спите, не думая…
Ослабевшая Дуня заснула. Или, может быть, ей скорее показалось, что она заснула. В душе ее, где-то в глубинах, мелькали какие-то тени, наверное, людей, а возможно, и других существ. Они то подвывали, взвизгивали от страха еле слышными голосами, точно они были на том свете, то наоборот — раздавалось почти райское пение. Дуня просыпалась и как будто видела их наяву, потом опять юркала в себя.
Долго полумучилась она, пока наконец не наступило новое утро.
— В гостиную, Дунечка, в гостиную! — раздался за дверью веселый голос певца и танцора Гены.
Дуня с тупой покорностью встала и пошла туда. Вошла в гостиную — и что же? В огромной комнате ни души, а на столе вместо лакомых яств покоится закрытый гроб.
Дуня закричала, но тут же появилась вездесущая Лидия Леонидовна.
