Дэвид Селзник был в восторге от своей шведской актрисы. Он впервые встретился с такой творческой самоотдачей. Ингрид не считалась со временем, она настаивала на том, чтобы работать поздно, никогда не требовала новых туалетов, сама переделывала костюмы, в которых снималась, была пунктуальна и исполнительна — словом — это было «настоящее сокровище», — как называл ее Дэвид.
«Две шведки для Голливуда — это чересчур», — писала ядовитая светская сплетница Луэлла Парсонс. Ингрид не претендовала на титул «шведки номер один», отдавая этот почетный титул Грете Гарбо — «божественной Гарбо» как ее именовала пресса.
Однако было вполне очевидно, что Гарбо не стремится встретиться со своей соотечественницей. По приезде в Голливуд Ингрид отослала ей великолепный букет цветов. И лишь спустя три месяца, перед отбытием Ингрид на короткое время в Швецию, она получила телеграмму от Гарбо. Несколько вежливых слов и обещание встретиться в ближайшее время. Джордж Кьюкор, который был в дружеских отношениях с Гарбо, узнав о телеграмме, рассмеялся и сказал Ингрид: «В этом вся Гарбо. Если бы она не знала, что ты уезжаешь, она бы никогда не прислала тебе телеграмму».
В пятницу утром, первого августа 1941 года состоялась премьера фильма «Anna Christie» с Ингрид Бергман в главной роли. Продюссер Дэвид Селзник триумфально открывал сезон. В роскошный театр в Санта Барбара на премьеру пришли голливудские звезды: прелестная блондинка Лана Тернер опиралась на руку известного певца Тони Мартина, Сэм Голдуин с супругой открывали парад режиссеров и продюссеров. Альфред Хичкок раскланивался на все стороны, приветствуя друзей и поклонников, известный кинорежиссер Рубен Мамулян пришел с блистательной Джеральдиной Фитцджеральд, — Голливуд хотел посмотреть на Ингрид Бергман.
А она писала в своем дневнике: «Я впервые почувствовала себя настоящей кинозвездой. Люди толпились ко мне за автографами, аплодировали, выкрикивали мое имя. Я счастлива, по‑настоящему счастлива. Я распахнула клетку и вылетела из нее, расправив крылья. Теперь я знаю, что могу подниматься все выше и выше, — меня ничто не удержит».
Американская пресса захлебывалась от восторга, подбирая самые выразительные и яркие эпитеты, описывая внешность и поведение мисс Бергман. «Она такая простая, естественная, она, представьте, стоит в очереди за билетами в кино, не любит позировать перед камерами, она не пользуется косметикой, краснеет от неумеренных комплиментов, она‑простой и нормальный человек».
