На первый взгляд, нет никакой связи между рубином, ночью любви и слонами, но она, тем не менее, существовала.
В Сингапуре я остановилась, само собой разумеется, у моей подруги Дороти Пенроуз. «Что же моя дорогая Анна будет делать одна в отеле, никого не зная в Азии?»
Дороти Пенроуз, лорд Давентри, Хьютон, Оливер и я сформировали небольшое общество в обществе. Несколько дней спустя Хьютон пригласил нас совершить прогулку на борту своей яхты, стоящей на якоре в Сингапурском заливе.
Я страстно люблю плавание под парусами. Это была великая эпоха, когда американцы и англичане с пылом соперничали друг с другом за первенство в этом виде спорта. Яхта Хьютона «Черная звезда» была красива, американского образца, предназначена для гонок на длинные дистанции.
Все это могло быть моим, если бы я доверила свою судьбу Хьютону. Но в этом случае я наверняка потеряла бы любовь Оливера. Боже, какой же он странный, этот Оливер! Но я не представляла себе, как смогу жить без его любви. Взгляд Оливера все так же притягивал меня своей непреодолимой мужской силой. Руки Оливера, его замечательное тело с запахом свежесрубленного кедра… Нет! Я никогда не могла бы отказаться от Оливера. Все остальное было только преходящим желанием сладких пирожных. Он же был пикантным перцем, жгучей приправой, столь необходимой для моей жизни.
Когда наступил вечер, мы начали танцевать на палубе «Черной звезды». После истории с Каджиаром Оливер больше никогда не прибегал к секретному языку любовников. И когда он поставил на граммофон пластинку с нашей любимой песней, которая была лейтмотивом всей нашей любви, и при первых же тактах устремился ко мне, я сладострастно отдалась его объятиям. Но Оливер, холодный как лед, спросил меня тихо:
— Ну, как у вас движутся дела с Давентри?
— Мне никогда не удастся соблазнить это старое чудовище из Лох-Несс, — сказала я с юмором.
— Почему ты так думаешь?
— Он со мной холоден, как огурец. Я не могу даже заставить его потанцевать.
— Тем не менее он всегда рядом с тобой.
— Но ты тоже рядом со мной, — сказала я. — По крайней мере, тебе удается заставить его разжать хоть иногда челюсти. И он иногда даже улыбается.
— Дело в том, — сказал Оливер с некоторым намеком на улыбку, — что между нами особые отношения.
— Это точно, к тебе он даже проявляет нечто похожее на теплоту! Подобно тщательно натертой железной перекладине!
Оливер рассмеялся.
— Он это никак не показывает, но я уверен, что он увлечен тобою.
