Степан, глядя на Михаила, кивнул в его сторону: ну как он, мол? Тот поднял два больших пальца вверх, а Прохор кивнул в знак согласия.
— Товарищ лейтенант, у вас рука болит? — спросил Безухов. — А то вы пока отдыхайте, а дальше мы сами.
— Нет-нет, я сейчас. — Малютин открыл глаза и рывком поднялся на ноги. — Переоденьте его в нашу форму, развяжите руки — и вперед…
— А можно я фрица на себе потащу? — попросил неугомонный Малахов.
— Вообще-то он и сам дойдет, если ему не мешать. — Прохор пожал плечами.
* * *
Капитан Рихард Кремер лежал в своем новом окопчике и смотрел в прицел в сторону русских позиций, когда рядом зашипела, засвистела, запиликала морзянкой его рация.
— Что там еще, Курт? — недовольно спросил он, не отрываясь от окуляра прицела, своего нового напарника, лежавшего рядом. — Узнай, чего они от нас хотят.
Курт некоторое время слушал, потом передал ему рацию:
— Лучше поговорите сами, герр капитан.
Кремер некоторое слушал, морщась от потрескивания и писка, потом возмутился:
— Но русские считают, что я убит! И это хорошо! Мы же так договорились, господин штандартенфюрер! Я не буду открывать свое присутствие до самого появления русского генералитета на передовой… Слушаю… Но в таком случае я снимаю с себя всякую ответственность… Кто? Полковник Эрих Глейцер? Вы ничего не перепутали? Он же сейчас такая важная птица, сидит в Берлине… Как, он только что прибыл? И я должен это сделать? Нет, я все понимаю, герр штандартенфюрер, но отказываюсь подчиняться устному приказу. Только в письменном виде… Да, понимаю, времени нет… Хорошо, я вам на этот раз поверю, но обещайте это распоряжение оформить письменным приказом… Да-да, иначе я отказываюсь…
— Господин капитан, — позвал Курт, смотревший в бинокль в сторону русских позиций. — Посмотрите вон туда. Это не о нем ли речь?
Кремер сразу приник к прицелу:
— Кажется, вот они, те самые, о ком вы только что говорили. Прошу прощения, герр штандартенфюрер, конец связи.
В его оптический прицел было видно; как, пригибаясь, короткими перебежками перемещались несколько русских, а с ними рядом бежал, едва поспевая, седоватый, сухой мужчина в русском офицерском мундире и со связанными руками.
Кремер покачал головой, вздохнул…
— Да, это он, полковник Эрих Глейцер, Курт. Я воевал с ним в Египте… Бог свидетель, Курт, и ты тоже, я этого не хотел…
Он поймал в перекрестье седой затылок, выдохнул и нажал спуск. Увидел, как мотнулась серебряная голова полковника Глейцера, мгновенно окрасившаяся кровью, и в тот же миг Кремер и его напарник откатились по траве в разные стороны.
