— Хлеба в дом не принесет, — отметила Вдова. — Чарльз, осторожнее с карандашами.
Элайза не ответила, но, если подойти к ней очень близко, слышно было, как она бормочет себе под нос заклинание вуду — будто пчелиный рой гудит. Вдова стряхнула с пальцев крошки кекса и ушла.
Чарльз сосредоточенно хмурился, склонившись над рисунком. Он рисовал неуклюжие идеальные дома — квадратные домики с крутыми крышами, глазами-окнами и дверными ртами. Изобел рисовала дерево с листвой червонного золота, и тут вошел Гордон, сказал:
— Маргрит, оттого ль грустна ты, что пустеют рощ палаты,[36] — и улыбнулся, что выходило у него все удрученнее, а Элайза, не взглянув на него, сказала:
У нее и правда хорошо получается, да? и просияла дочери нежной улыбкой, начисто исключив Гордона.
Тот засмеялся:
— Надо бы нам завести еще, мало ли, кем они окажутся — может, Шекспирами и Леонардо да Винчи.
— Что — еще? — спросил Чарльз, не отводя взгляда от своего солнышка — большого глаза с золотыми спицами.
Ничего еще, отмахнулась Элайза.
— Детей, — ответил Гордон Чарльзу. — Надо завести еще ребенка.
Элайза смахнула прядку с глаз Изобел и сказала: Это еще зачем? Нынче Гордон и Элайза беседовали через посредников.
— Потому что люди так делают, — сказал Гордон, переворачивая рисунок Чарльза, будто разглядывает, хотя явно не смотрел. — Во всяком случае, если любят друг друга. — Тут, видимо, и на него подействовала беззвучная Элайзина порча, и он вдруг тоже ушел. Нынче в «Ардене» все только и делали, что шастали туда-сюда.
— А где берут детей? — спросил Чарльз, напоследок дорисовав двух птичек, летящих по небу танцующими галочками.
Элайза щелчком раскрыла золотую зажигалку и прикурила. В детском магазине, разумеется.
С происхождением детей в «Ардене» все было непросто. По словам Вдовы, детей приносили аисты, по версии Винни, детей находили под кустом крыжовника. Ответ Элайзы представлялся гораздо разумнее. В саду на задах полно крыжовника, а никаких детей так и не появилось. Что до аистов, в Англии, рассказывал Гордон, они не водятся — совершенно непонятно, как тогда рождаться английским детям, об уэльских и о шотландских не говоря.
Вдова вернулась в столовую, мельком глянула на детские рисунки.
— У деревьев зеленые листья, — сообщила она Изобел, — а не красные, — будто никогда не раскрывала окон одиноких своих глаз и не видала осени.
Дети, раздраженно сказала Элайза, когда Вдова ушла, да кому они нужны? Лучше б я вообще детей не рожала,
